— А далеко идти до пункта назначения?
— Три минуты со средней человеческой скоростью, — сказал один из автоматонов механическим голосом. При этом единственный светящийся желтым глаз слабо вспыхивал в такт словам.
Совсем недалеко оказался вход в здание, над которым призывно мерцала надпись "Склад с обогревом номер 11". М-да. Название так себе. Внизу в отблесках вывески я прочел: "Комфортные номера для механических и биологических людей". Мне же нужно только переночевать? Тогда не будем капризничать.
Ресепшн представлял собой небольшое помещение с металлическим полом и стенами. Слабо пахло ржавчиной. В свете двух слабо горящих ламп место производило гнетущее впечатление. В комнате никого не было, но на том месте, где обычно располагается стойка, находилось небольшое темное окошко.
— Мне номер на одну ночь. Для биологического человека, — добавил я на всякий случай.
— Четыре кроны, — проскрипело мне из темноты.
— А деньги мне куда девать? Прям в окошко засовывать?
Ответа не последовало. Я достал деньги и положил внутрь темноты. С небольшим звоном мне в руку выпал ключ с биркой.
— Третий этаж, место 352Б, — сказал из окошка механический голос. Сзади звякнул, раскрываясь лифт. Кое как найдя свой номер, пригнувшись, я с трудом втиснулся в железную комнатку без окна. На полу лежал матрас, освещалось все это богатство автоматической масляной лампой, которая вспыхнула при моем появлении. Кроме этих двух безусловно необходимых предметов мебели, в комнате ничего не было. Ну что ж, зато цены демократические.
/logout/
— Я очень горжусь нашими с тобой успехами, Волков!
Я аж подпрыгнул. В дверях стояла Ирина Яковлевна, довольная как кошка, объевшаяся сосисок.
— Что опять? — напрягся я.
— Волков, не будь букой! Всё замечательно! Я побежала! — сказала она радостно и скрылась из виду, напоследок хлопнув дверью. Наверное, от переизбытка чувств. Чего-то мне это не понравилось. Опять, наверное, какую-то каверзу задумала.
Минут через двадцать зашел Талгат, похлопал меня по плечу, пожал руку и вышел, ничего не сказав. Потом заглянула Ева, посмотрела на меня, поджав губы, сказала:
— Ну-ну! — И тоже скрылась за дверью. Я слушал удаляющийся цокот ее каблуков, и во мне нарастала тревога.
Работа не шла. Меня терзала уверенность, что произошло что-то плохое. Вот так сидеть в неизвестности сил не хватило. Я встал и пошел разбираться.
— Ева, что такое происходит!?
Ева подняла одну бровь, оглядела меня с ног до головы и сказала:
— Прям грозный такой!
— Почему на меня все так странно смотрят? Говори, — сказал я с нажимом.