Слева, над входной дверью, вдруг вспыхивает самодельный красный экранчик с надписью: «Внимание — гость!»
(Не замечая, продолжает читать.) «Четвертая часть города называется Стрелецкая слобода…»
За дверью слышны шаги, стук в дверь. Дверь отворяется, появляется М а р и н к а.
М а р и н к а. Мама послала узнать, когда твой брат нашу плитку и утюг починит. Уже целая неделя прошла, как взял. И еще она велела сказать: неужели они, говорит, такие богатые, что им, говорит, деньги не нужны?
К о л ь к а. Почему не нужны? Деньги всегда нужны. Только нам некогда.
М а р и н к а. А что же вы делаете?
К о л ь к а (указывая на радиоприемник, понижает голос). Исландию ловим.
М а р и н к а. Исландию?
К о л ь к а. Ага… Из-за нее Лева даже в школу уже второй день не ходит. Злой — ужас…
М а р и н к а. И все ты, Колька, выдумываешь! Разве можно Исландию поймать? Она что, птица?
К о л ь к а. На короткой волне все можно. Даже с Марсом соединиться! Тебе этого, конечно, не понять.
М а р и н к а. Ты больно умный. (Вздохнув.) Скучные вы теперь какие-то все стали.
К о л ь к а. Кто это «вы»?
М а р и н к а. Мужчины. Никакой поэзии.
К о л ь к а. Что?
М а р и н к а. Это моя бабушка так говорит. В современных мужчинах, говорит, никакой поэзии.
Колька смеется.
Что ты?
К о л ь к а. Да я просто подумал: вдруг нее мужчины поэзией начнут говорить, как твоя бабушка хочет. Вызовет меня, например, наш Федор Сергеевич и спросит:
Зарубеев Николай,
Ну-ка, быстро отвечай:
Где находится Китай?
А я ему в ответ:
Ах-ах!
О аллах!
Я катался на коньках
И забыл о всех делах!
Так?
М а р и н к а. Ты дурак и воображала!
К о л ь к а. А у тебя на голове мочала!
М а р и н к а. А у тебя нос как картошка!
К о л ь к а. А ты пищишь, словно кошка!
М а р и н к а. Врешь!
К о л ь к а. Ну что ж!
М а р и н к а. Замолчи!
К о л ь к а. Получи! (Показывает нос, хохочет.) А знаешь, молодец твоя бабушка. Здорово придумала! Я вижу, для мужчины это самое подходящее дело!
М а р и н к а. Какое дело?
К о л ь к а. Поэзия. Дразниться хорошо!
М а р и н к а. Только и дела, что дразнить да обманывать.
К о л ь к а. Обманывать? Я?
М а р и н к а. Сказал, что разгадаешь, кто на Воробьевых горах расписался, а сам до сих пор даже не зашел ни разу.
К о л ь к а. А знаешь, почему? Все библиотеки обегал, двадцать книг прочитал, до семнадцатого века уже дошел, видишь (показывает книгу) — «Путешествие Адама Олеария в Москву и Персию в 1639 году», и нигде ни слова не сказано про Воробьевы горы, и кто там бывал… неизвестно…
М а р и н к а. А я уже знаю.
К о л ь к а. Ну да! Откуда?
М а р и н к а. Очень просто! Маму спросила — и все!