— Мистер Купер, нам хорошо известно, сколько вы зарабатываете и сколько стоит якобы приобретённое вами имущество. Ещё нам известно, что последние месяцы за моей женой велось постоянное наблюдение. За ней стали следить как раз в то время, когда вы с ней познакомились. Рассказать, что будет дальше?
Не дождавшись ответа от задержанного, один лишь испуганный взгляд и нечленораздельное мычание, Грейсток продолжил:
— Как вы могли уже догадаться, в нашем распоряжении имеется немало интересных артефактов. Нет, пытать вас никто не будет — что мы, звери какие… Но развязать вам язык, уж поверьте, сумеем. И очень быстро. Поэтому предлагаю вам два варианта. Первый: вы проявляете благоразумие и рассказываете нам, для кого шпионили за леди Грейсток, а мы пытаемся войти в ваше положение, проникаемся вашим раскаяньем и помогаем вам выйти из этой щекотливой ситуации с наименьшими для вас потерями. Второй — мы сами всё узнаём. В этом случае ваша жизнь не будет стоит ни тинна. Меня устраивают оба варианта. Какой предпочтительнее для вас?
Было видно, заключённый сильно напуган. На висках выступила испарина, пальцы, сжимавшие под столом колени, мелко дрожали. Он весь дрожал, нервно сглатывал и боялся лишний раз посмотреть Кристоферу в глаза.
— Я… я не могу вам рассказать. Он убьёт… уничтожит меня… — наконец выдавил он из себя. Принялся раскачиваться на стуле, продолжая неразборчиво бормотать, остекленевшим взглядом глядя на стену напротив: — Он оберегает своих друзей, но не щадит врагов. А я не хочу стать его врагом… не могу…
— А моим, значит, хочешь?! — сбросив маску напускной невозмутимости, прорычал Кристофер. Не обращая внимания на попытки Макмаллена вмешаться, схватил Купера за грудки, вытаскивая из-за стола, а потом встряхнул с силой и яростью, что сейчас слепила ему глаза. — Забудь про моё обещание тебя не мучить. Если понадобится, я превращу тебя в калеку и урода, но выбью из тебя его имя! Говори!
— Я… я не могу… — в голосе молодого мужчины слышались ужас и мольба. — Он убьёт меня… Убьёт! — вскричал он истерично, содрогаясь от ужаса.
— Не убьёт, потому что это раньше него сделаю я!
— Кристофер, успокойся…
Отмахнувшись от друга, Грейсток толкнул жокея к стене, перехватывая его за горло, и повторил холодно:
— Говори.
Купер захрипел, дёрнулся, глядя на герцога расширившимся от ужаса глазами, и просипел неразборчиво:
— Вы… вы его знаете…
В следующее мгновение Кристофер отдёрнул руку и резко отшатнулся от Шона, почувствовав, как кожа у него под ладонью, жилы и кости, рассыпаются пылью. Не прошло и нескольких секунд, как от молодого жокея, Шона Купера, осталась лишь одежда, припорошенная тем, что когда-то являлось самим жокеем.