Надо будет наведаться к нему в гости, узнать, всё ли у него в порядке. Как и к мистеру Найману, которому я отдала на экспертизу подарок любителя трости и совершенно о нём забыла.
Несколько раз я порывалась отправиться в Монтруар, но Одли с Кэрроллом меня отговаривали. Мол, там наверняка пыль да грязь, а ещё ужасно воняет отравой. В конце концов, я не выдержала и решила по-быстрому смотаться за город через портал. Они и не заметят моего отсутствия, а если даже заметят и узнают, как в прошлый раз, — плевать. Я соскучилась по своему дому и хочу знать, каковы на самом деле масштабы обрушившегося на Монтруар бедствия.
Как бы не пришлось перестраивать весь особняк.
Вернувшись с тренировок, я приняла ванную, собралась и, предвкушая приятное время в Монтруаре (обязательно прогуляюсь по окрестностям — полюбуюсь закатом на лоне природы), надела на палец колечко-артефакт. Коснулась камня, ощутив исходящее из него знакомое тепло, и замерла в ожидании чуда, ну то есть появления портала. Но чуда не случилось. Хм, странно… Может, кольцо пора заряжать? Но ведь Найман только недавно его мне отдал, буквально за несколько дней до того, как я на свою голову сходила замуж. С тех пор я почти им не пользовалась, так что…
Выругавшись сквозь зубы, выскочила из спальни и отправилась вниз допрашивать своих нянек.
— Почему я не могу перенестись?! — прорычала с порога гостиной и заметила, как Одли с Кэрроллом, переглянувшись, тяжело вздохнули.
Вздохнули, к слову, в последний раз в своей жизни и больше уже никогда не смогут этого сделать. Если сейчас же мне не объяснят, что на этот раз сотворил со мной этот вредитель Грейсток!
— Отвечайте!
— Перед отъездом его светлость наложил на вас чары, не позволяющие вам взаимодействовать с артефактами переноса, — нехотя признался Кэрролл.
— Чтобы в его отсутствие вы не могли перемещаться, — забил ещё один гвоздь в крышку герцогского гроба Одли.
В тот момент я готова была взорваться. Нет, ну не гад ли? Опять всё решил за меня! Видимо, ночью перед отъездом и наложил эту заразу. А я ещё, добрая душа, разрешила ему ночевать в своей спальне. Идиотка! Надо было отправлять его в кабинет, а самой баррикадироваться комодом, прикроватным столиком и всем, что только могло подвернуться под руку.
— А если его светлость не вернётся? Что тогда? Так и буду до конца своих дней маяться с этим хордовым блоком, — проявила я совершенно оправданное беспокойство.
О себе — пострадавшей и продолжающей страдать стороне. О Кристофере больше не стану беспокоиться. Вот не стоит он того и всё тут!