— Хорошо, — кивнул Толмен. — Я сравню их.
— Лучше, если вы сделаете это сейчас.
— Я и собираюсь. Еще есть предложения?
— Нет. — Вулф оторвал руки от подлокотников, подтянул ноги, поднатужился и встал. — Еще раз, джентльмены, примите мое уважение и лучшие пожелания.
— Как я понял, вы живете в «Апшуре», — сказал шериф. — Вы, конечно, понимаете, что имеете право ходить здесь куда угодно.
— Спасибо, сэр, — с горечью произнес Вулф. — Пошли, Арчи.
Чтобы уместиться на дорожке, нам пришлось идти в затылок друг другу. Шли мы уже не в темноте, а при мерцающем свете зари, и вокруг пело столько птиц, что просто нельзя было их не замечать. В холле горел свет. Там сидели двое полицейских. Вулф прошел мимо, не удостоив их взглядом.
Я отправился с ним в его комнату, чтобы проверить, все ли там в порядке. Кровать была застелена, цветной ковер и шторы делали комнату радостной и уютной если и не на сорок долларов в день, то уж на двадцать. Но Вулф хмурился, как если бы находился в свинарнике.
— Могу я помочь вам переодеться? — осведомился я.
— Нет.
— Не принести ли кувшин воды из ванной?
— Я еще могу ходить. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, босс.
Я вышел, но в дверях меня остановил его голос:
— Арчи, об этом мистере Ласцио многие плохо отзывались. Как ты думаешь, не мог он нарочно неправильно написать этот список, чтобы насолить своим коллегам… и мне?
— Ага. Ни в коем случае. Понимаете, профессиональная этика. Жаль, конечно, что вы сделали так много ошибок…
— Две! Шалот и шнитт! Оставь меня! Уходи!
В эту ночь он, без сомнения, уснул счастливым детективом.
В два часа дня на следующий день, в среду, я чувствовал себя слегка обалдевшим и не удовлетворенным жизнью, но в совершенно определенном смысле совсем как дома. Моя нервная система страдает, когда я слишком поздно ложусь или меня без необходимости будят. Сейчас мне пришлось столкнуться и с тем и с другим. Не обращая внимания на табличку «Не беспокоить!», проклятый тупица-лакей вытащил меня из постели в девять часов, чтобы спросить, не нужны ли нам купальные полотенца или какие-нибудь другие мелкие услуги. Я попросил его прийти, когда взойдет солнце. В 11:30 меня разбудил телефон: мой друг Барри Толмен желал поговорить с Вулфом. Я объяснил ему, что явление Вулфа на свет божий произойдет только по его собственной инициативе, и попросил барышню на коммутаторе ни с кем больше не соединять. Но через час телефон зазвонил снова. Это опять был Толмен, которому непременно надо было поговорить с Вулфом. Я сказал, что без ордера на арест не могу сделать ничего, пока Вулф сам не начнет подавать признаки жизни. К этому времени я уже разгулялся и вспомнил, что, кроме сна, существуют другие человеческие надобности. Я принял ванну, побрился, оделся и позвонил в ресторан, чтобы принесли чего-нибудь на завтрак, потому что при сложившихся обстоятельствах никак не мог пойти туда сам. Я уже приканчивал третью чашку кофе, когда услышал, что Вулф зовет меня визгливым голосом. Он здесь определенно становится невменяемым. Дома, в Нью-Йорке, за десять лет я слышал его визг не более трех раз.