-- Нет, - с трудом проговорила она. - Он добился своего?
-- Этого я не знаю, - ответил я честно. - Сплетни мне бы разносить не хотелось.
-- Не расстраивайтесь, прошу вас! - вмешалась сердобольная Мадлен. - В наши годы подобные ошибки случаются постоянно. Надо смотреть на эти вещи проще.
Воланж кивнула.
-- Когда вы видели мсье Вальмона живым? - спросил я.
-- Я не видела его после концерта, - ответила она. - Мне кажется, что его именно тогда и убили.
-- Почему вы так думаете? - спросил я.
Девушка вздрогнула.
-- Потому что после концерта он куда-то исчез, - ответила она испугано.
Нашу беседу прервал жених Воланж мсье де Жеркур. Узнав цель нашего визита, он устало произнес:
-- Мадмуазель Воланж, мне бы хотелось переговорить с гостями наедине, если вы не возражаете.
Девушка поклонилась и вышла.
-- Это все она придумала! - сказал Жеркур. - Я ее ненавижу!
-- Кто? - удивилась Мадлен.
-- Маркиза де Мертей! - ответил он. - Эта женщина мстит мне за то, что я захотел жениться на ней. Рога мне не нужны!
-- А что она придумала? - спросил я.
Жеркур не ответил на этот вопрос.
-- Что касается меня, то я весь вечер пробыл в зале с другими гостями. Но желание прикончить виконта у меня было, сказал он. - И прошу вас, не надо расспрашивать Сесиль, она и так ужасно себя чувствует. Мне жаль ее. Она решила уйти в монастырь.
-- Это глупо! - воскликнула Мадлен.
-- Я тоже так думаю, - согласился Жеркур. - Она сегодня сообщила мне об этом решении, подумать только, накануне нашей свадьбы! Напрасно я пытался убедить Сесиль, что простил ее.
Когда мы покинули этот дом, Мадлен возмущенно произнесла:
-- Ну что это за мода такая!? Чуть какая беда, дамочки сразу же уходят в монастырь! Жуть! Лучше бы они в Сене топились, тем самым они обрекли бы себя на меньшую кару.
-- А вы когда-нибудь жили в монастыре? - поинтересовался я.
-- Да, - со вздохом ответила красотка. - Тогда мне было примерно тринадцать лет. Мне там очень не понравилось! Кормили нас кашей, одели в какую-то форму, как узников Бастилии и заставляли читать скучные книги. Тоска там смертная, не попрыгать, не побегать! Я очень скоро захотела домой, и дядя сразу же забрал меня.
-- Монашки не возражали? - спросил я.
-- Наоборот! Они даже устроили праздник в честь моего отъезда! - гордо сказала Мадлен. - Они даже спрашивали, нет ли у дяди еще одной племянницы. Он ответил, что нет. Они сказали "Слава Богу!". Но вернемся к нашим баранам, что вы скажете о Сесиль и ее женихе?
-- Только то, что они оба могли совершить это убийство, ответил я.