– Сейчас принесу! – откликнулся один из пожарных.
– Пробейте полиэтилен в оконном проеме, – продолжал Монтальбано.
Хватило двух ударов лопаты. Пожарный принес ему фонарик.
– Ждите меня здесь, – распорядился Монтальбано и полез в окно.
Поначалу фонарь ему даже не понадобился: проникавшего снаружи света было более чем достаточно.
Он стоял посреди небольшого санузла, в точности такого же, как этажом выше, – полностью отделанного, с плиткой на стенах и на полу, душем, умывальником, унитазом и биде.
Пока он стоял так, озираясь по сторонам и недоумевая, что бы все это значило, что-то потерлось о его ногу, так что он от неожиданности подскочил на месте.
– Муррмяу, – подал голос Руджеро.
– А вот и ты, – ответил комиссар.
Он включил фонарик и двинулся вслед за котом в соседнюю комнату.
Там под тяжестью воды и земли защитная пленка на окне прорвалась, и на полу образовалось болото.
Но Бруно был там. Стоял, забившись в угол, с закрытыми глазами и весь дрожал как в лихорадке. На лбу красовалась ссадина.
– Бруно, это я, Сальво, – тихонько позвал комиссар.
Мальчишка открыл глаза, узнал его и кинулся к нему на шею. Монтальбано обнял его, и Бруно разрыдался.
В этот самый миг в комнату вошел Гвидо, не вынесший томительного ожидания.
– Ливия? Бруно достали.
– Он цел?
– На лбу ссадина, но, думаю, ничего серьезного. Гвидо на всякий случай повез его в травмпункт в Монтереале. Скажи Лауре и, если она захочет, отвези ее туда. Я жду вас всех здесь.
Начальник пожарного расчета вылезал из окна, в которое до этого залез Монтальбано. Вид у него был озадаченный.
– Тут внизу точно такая же квартира, как наверху. Даже терраса есть, ее досками прикрыли! Осталось вставить наружные и внутренние рамы – они в гостиной штабелем сложены, – и все, можно жить! Представьте себе, даже вода уже подведена! И проводка сделана! Не представляю, с какой стати это все закопали!
Монтальбано уже пришел на этот счет к определенному выводу.
– Кажется, я понимаю. Наверняка изначально было получено разрешение на строительство одноэтажного домика без возможности последующей надстройки. А хозяин договорился с проектировщиком и прорабом построить дом в том самом виде, как он сейчас. Потом первый этаж засыпали песком. И на виду остался только верхний, который и стал первым.
– Да, но зачем он это сделал?
– Ждал строительной амнистии. Как только бы правительство ее утвердило, он бы за одну ночь откопал нижний этаж и побежал подавать запрос на узаконивание надстройки. Иначе он рисковал, хоть в наших краях это и маловероятно, что ее заставят снести.