– Вот, милочка!
– О господи! – сокрушенно вздохнула Дороти. – Если что-нибудь случится, вся вина ляжет на тебя, мама.
Вообще говоря, Дороти с удовольствием отправлялась в Слидон. Делать ей было совершенно нечего. Боб Льюис позвонил ей в школу и сказал, что будет работать допоздна и не сможет пойти с ней в кино. Таким образом, поездка к Коре лишь скрасит вечер, который она все равно проскучала бы. Хотя Дороти не часто виделась с Корой, она любила свою невестку и знала, что та всегда угостит ее вкусным чаем. Итак, Дороти направилась к каретному сараю и вывела оттуда велосипед, затем, уговорив Ханну помочь ей управиться с насосом, резиновый конец которого, как нарочно, всегда соскакивал в самую критическую минуту, покатила в Слидон.
Однако не успела она доехать до угла Дрейкот-авеню и Парк-стрит, как увидела, что кто-то машет ей с тротуара. Она сразу нажала на тормоз и, подъехав к тротуару, соскочила с велосипеда. Только тут она узнала Леонарда Ная.
– Здравствуйте, мисс Дорри. Рад, что вы заметили меня. Какая приятная неожиданность!
– В самом деле? – невольно вырвалось у Дороти.
Она не испытывала особой неприязни к Наю за то, что тот выступал против ее отца. В конце концов, это не слишком занимало Дороти, хотя она с любопытством наблюдала за тем, как Генри, которого она считала не таким уж скверным старикашкой, с присущей ему щепетильностью пытался выкарабкаться из беды. Однажды наступил даже довольно острый момент, когда казалось, они, совсем как в слезливых романах, вот-вот очутятся на улице вместе со всем своим имуществом или, вернее, тем, что от него осталось. Нет, ее отношение к Наю было продиктовано личными причинами. У нее были свои с ним счеты, и, хотя он сейчас улыбался во весь рот, словно все было замечательно в этом лучшем из миров, она прекрасно помнила, что он написал о ней в газете после того, как она опознала их Человека-лотерею. Правда, с тех пор прошло довольно много времени, но тогда ее чуть не до смерти задразнили в школе и потом еще добрых две-три недели то и дело припоминали пикантные подробности из злополучной статьи. С тех пор при встречах на улице он неизменно снимал перед ней шляпу, но они ни разу не разговаривали.
– А я считала, вы уже уехали, – с нескрываемой досадой заметила Дороти.
– Теперь недолго осталось, – невозмутимо сказал он. – Вот я и подумал, что надо бы попрощаться перед отъездом. Просто чтобы вы знали, что никаких злых чувств у меня к вам нет.
– В самом деле?
Он продолжал улыбаться – не очень естественно, словно улыбка была приклеена к его губам.