Капитан Матоуш иронически улыбнулся. Он не любил, когда командир так говорил. Эти бесконечные поучения, нотации… Так Хмелик теперь был вынужден поддерживать свой авторитет. Маленький, грузный, с потными нервными руками, бегающими глазами под чрезмерно выпуклым лбом, по которому из-под слипшихся волос соломенного цвета вечно струился пот… Казалось невероятным, что этот всегда будто чем-то напуганный человек совсем недавно хорошо летал. Но в последнее время Хмелик начал излишне рисковать во время учебно-тренировочных полетов. Как будто он сам себе что-то доказывал или в чем-то противился сам себе. А иногда же он, наоборот, становился чересчур осторожным при выполнении простейших маневров. Были случаи, когда он вообще уклонялся от полетов. И это было самое худшее, потому что в авиации, как и во всех видах вооруженных сил, командир завоевывает авторитет тем, что он умеет делать, и тем, как он это делает. Если он делает что-то хуже других, то неизбежно теряет авторитет. Именно в таком положении и очутился в последние месяцы Хмелик. Когда-то он мог соперничать с самыми опытными пилотами, асами полка, но теперь…
— Все ясно, товарищи? — командирским тоном спросил Хмелик, чувствуя себя несколько неуютно перед загорелым стройным мужчиной, каким, несмотря на свой возраст, оставался Матоуш.
Капитан встал по стойке «смирно» и сухо ответил:
— Так точно!
Майор резко повернулся и пошел к выходу. В дверях он на секунду задержался:
— Буду на стартовом командном пункте.
Всем бросилось в глаза, что двери он прикрыл за собой как-то уж очень медленно и осторожно. Никто из них уже не видел, как лицо его исказилось от боли. Она возникла в голове, где-то над затылком, и резкими, пульсирующими толчками отдавалась в шее и темени. Он даже остановился на минуту, чтобы глубоко вдохнуть воздух и унять приступ неожиданно появившейся тошноты, а потом медленно пошел к стартовому командному пункту.
— Не иначе как наш Старик раньше работал старшим официантом, — бросил иронически Годек. — Панове, прошу вас покинуть это гостеприимное заведение, потому что посидеть вы можете, например, и в самолетах.
— Брось, Ирка! — одернул его капитан Матоуш. Несмотря на свое отношение к Хмелику, он ни в коем случае не хотел идти на поводу у подчиненных и показывать им дурной пример: командир есть командир.
Они снова сели к столику. Мелкий дождь за окнами шел не переставая.
Матоуш размышлял о Хмелике. Он так задумался, что не услышал звонок телефона. Слезак поднял трубку и подал ему. Капитан несколько секунд слушал, после чего коротко ответил: