Я замерла, даже не донеся ложки до рта.
– Место там тихое, – продолжал он, – пространство широкое. Знай себе выходи ночью и смотри на звезды. Что он и делал, ибо хоть и из Горынычей, а нрава кроткого и тихого. Я его частенько навещал, он все мне свои карты показывал. И так увлечен был делом, что вокруг никого и не замечал. Только вот…
Дивислав отставил тарелку. Взгляд серых глаз был задумчивым и каким-то чужим, будто не видел ничего вокруг. Я дышала тихо-тихо, чтобы не отвлечь и не спугнуть желания откровенничать дальше.
– Видимо, кому-то перешел дорожку, – вздохнул Дивислав. – Да только кому – ума не приложу.
– А эта… ворожка, – осторожно начала я. – Она кто?
Васька приоткрыл глаз и внимательно посмотрел на моего собеседника. Ага, морда в перьях. Прикидывается лапушкой, разгильдяем и непонятно кем, но в то же время зорко следит за всем происходящим.
Дивислав поморщился:
– Не ворожка она. Точнее, силой чудесной владеет, и совсем не малой, только вот не из местных. Это…
Повисла тишина. Ему явно не слишком хотелось отвечать, однако было ясно, что я так просто не отстану. И оно верно. А то зовет с собой в Удавгород, только вот сам не спешит рассказывать то, что потребуется во время путешествия. Нехорошо-о-о-о.
– А кто? – поинтересовалась я. – Знакомая добрая, которая ножку подставила?
Дивислав поморщился:
– Уж хорошо бы было. Лучше б такие знакомые были, чем родственники.
Я насторожилась. Родственники? Так-так, это уже интересно. Василий принял сидячее положение и чуть прищурился.
«Хороша птичка, – невольно отметила про себя. – Тело филина ему так же подходит, как мне – ящерицы».
– Родственники? – все же мягко уточнила я.
Дивислав вздохнул:
– Она самая. Родная сестра его, Счаста-змея. Никогда они не мирили, ибо друг мой предпочитал мир с людьми и занятие, угодное душе, а Счасте подавай только сеять колдовские чары и заманивать в них всех, кто дорожку перейдет.
Я молча его слушала. Верить ли всему сказанному? Не знаю. А не верить… Так вроде бы не лжет, это обычно видно.
– Так… – осторожно начала я, и Дивислав хмуро посмотрел на меня, – что именно они не поделили в последний раз? Или, думаешь, Счаста хотела возвести напраслину на Горыныча?
– Вот это мне и предстоит сегодня выяснить, – медленно сказал Дивислав, явно думая о чем-то своем. – Конечно, в Удавгород нам все равно придется отправиться, но кое-что лес да ночь мне нашепчут.
Я подозрительно на него посмотрела:
– То есть ты придешь завтра утром?
За спиной раздался шепоток – Тишка с Мишкой что-то обсуждали.
– Утром? – искренне удивился Дивислав. – Нет, конечно! Я же останусь у тебя на всю ночь!