Спустя мгновение в зале заполненными трупами насекомых, пауков и одного лаурета остались двое на ногах. Близнецы блин. Весело жужжал шарик камера следя за нами.
Минута.
Вторая.
Двойник стоял не нападая, я тоже. Помня как был повержен лаурет, перешел в режим медитации. Передо мной стоял бестелесный гуманоид. Его тело будто сияло переливаясь бликами и серым цветом, словно голографическая субстанция. Сквозь темный энергетический спектр, его лицо расплылось. Фокус глаз не позволял выявить черты лица на сером переливающимся фоне.
— И что дальше?
— Ты не собираешься меня атаковать? — спросило существо.
— Не вижу смысла в битве с самим собой. Ты такой же как я, ни больше не меньше. Пересилить себя именно в этот момент, я не считаю возможным. Это только в сказках, да в аниме получается.
Я уселся по турецки, скрестив ноги, стоять было не в моготу. Мимикр повторил за мной, и усевшись сказал:
— Местами Мне непонятна твоя речь, но я понимаю смысл. — выждав паузу, он произнес будто другим голосом: — Значить ты один из первых.
— Ну с Земли я первый человек…хотя тут меня называют хумансом.
— Не верно… — покачал головой мимикр.
— Вот и я и о том же! Говорю человек, меня не понима… — стал словоблудить я.
Второй Миос провел какую то манипуляцию с рукой, и жужжащая камера остановилась. Идеальная сфера пошла волнами под колоссальной телепатической силой. На мгновение я увидел как лопается микрощит из ксирсса, и камера лопнула.
— Нет. Ты не первый с Земли. Все кто пришел с твоей планеты, это копии. Копии существующих вас в вашем мире.
— А… — я указал на камеру.
— Лишние уши и глаза. — произнес мимикр вновь поменяв голос.
— То есть я не один такой? Тогда почему я первый?
— Потому что, ты слышишь нас, хоть ты и копия человека Михаила Осипова, с Земли. Наши старания увенчались успехом. Лауреты допустили ошибку, призвав тебя.
— Они все еще могут открыть портал в мой мир. — сказал я трудные для себя слова. Понимая что еще слишком слаб для борьбы с расой местных богов.
— Лауреты… это твари, предки которых создали систему. Мы, мимикры, пытаемся сломать ее. — ответил второй я уставившись на меня.
Сквозь серую пелену я не смог различить черты лица, но его тяжелый взгляд был сфокусирован на мне. Было ощущение что я стою голый на сцене, перед многотысячной толпой.
— Зачем?
— А зачем ты сражаешься против лауретов?
— Не то чтобы сражаюсь, я их недолюбливаю. Не люблю когда мне говорят вот этого люби, а этого ненавидь, в случае с лауретами, говорят чуть ли не боготвори. Но ты не ответил на вопрос. — мне стало жутко интересно слушать этого гуманоида.