— Рита, это Катя, — прошелестел Ганин. — Катя, это Рита.
— Очень приятно, — серьезно произнесла женщина. — А это — Мика.
И она потрепала мальчишку по светлым волосам.
* * *
— Как? — удивленно переспросил Ганин. — Мика?
— То есть Михаил, — поправилась Катя. — Но мы его всегда…
— Так это твой сын? — перебил Ганин, с интересом глядя на мальчика.
— Ну да… — кивнула Катя. — Послушай, Ганин, мне надо срочно с тобой переговорить.
Она сильно волновалась.
Ганин изменился. Но дело было не в возрастных изменениях, а в чем-то другом, неуловимом… «Надеюсь, что он немного поумнел. И не такой противный, как раньше», — мелькнуло у Кати.
Потом она перевела взгляд на Риту.
Такая простая мысль — что Ганин может быть не один — до сих пор не приходила Кате в голову. За те двенадцать лет, что прошло с последней их встречи, он мог сто раз жениться. И даже завести кучу детей — тем более, что для мужчины это гораздо проще…
А девушка рядом с Ганиным — настоящая красотка.
Квартира тоже великолепна, насколько можно судить по прихожей. Приглушенный неяркий тон стен, вычурные шкафчики с подсветкой, роскошный дубовый паркет…
— Да… поговорим, — пробормотал Ганин. — Рита, пожалуйста, угости чем-нибудь мальчика, а мы с Катей пройдем в кабинет…
— Конечно, — улыбнулась Рита. Катя не представляла для нее никакой угрозы. «Глупо ревновать к прошлому, которое никогда не вернется», — говорила ее улыбка. Потому что первая любовь никогда не возвращается. Это все равно что ревновать к мертвецу. — Идем со мной, Мика…
И она куда-то потащила за собой Катиного сына, к чему тот отнесся вполне благосклонно. Потому что Рита умела одним словом, одним движением вызывать к себе доверие и приязнь.
Катя отправилась вслед за Ганиным.
Они сели друг напротив друга в большой комнате, оформленной стильно и строго — как и подобает кабинету архитектора. Гигантский плоский монитор, ворох бумаг на столе…
— Я тебя слушаю, — дрогнувшим голосом произнес Ганин.
— Дело вот в чем, — решительно ринулась в бой Катя. — Мне надо на какое-то время спрятать Мику. Ненадолго.
— И?..
— Я хочу, чтобы он пожил у тебя. Повторяю — ненадолго.
Ганин был просто потрясен подобным нахальством. Он снова задохнулся — на сей раз от возмущения.
— Что? — спросил он, как будто не расслышал. — Что ты хочешь?
— Что слышал, — мрачно ответила Катя. Обида вскипела в ней моментально — как в старые добрые времена.
— Но почему? Почему именно у меня? — усмехнулся Ганин. — Ты появилась спустя… спустя много лет и ошарашиваешь меня известием: ты, оказывается, хочешь, чтобы твой сын немного пожил у меня. Гениально! — он всплеснул руками и нервно забегал по комнате. — В этом ты вся! Ты