— Да, брат Миша, хорошо... «Я вижу, слышу, счастлив — всё во мне...» Это Бунин, брат...
Приближалось Рождество. Ждали морозов, и после трапезы вся младшая братия возила на санях и на салазках дрова из дровяника в кельи и в трапезную, чтобы на Рождество встретить праздник и отдохнуть, не заботясь о дровах. Все в валенках, телогрейках, ушанках. Работали споро.
Возвращаясь с санками, полными дров, Пётр и Миша застыли, не доходя до кельи: навстречу им торопились Мишины родители. Выглядели они озабоченными. Прошли мимо ребят, лишь головой кивнули, поздоровались, значит.
Миша недоумевал: родители на него не обратили никакого внимания. А те подошли к дровянику, обошли всех трудящихся иноков и поспешили обратно. Вернулись к застывшим на месте Мише и Петру и остановились рядом. Мама жалобно спросила: — Отцы иноки, вы нашего Мишеньку не видели? Мишеньку, сыночка нашего?
А папа подтверждающее закивал головой. Миша с Петей переглянулись в изумлении, а мама ещё жалобнее запричитала:
— Да что же это такое?! Отцы дорогие! Не видели ли вы сыночка нашего, Мишу?
И тут наконец к Мише вернулся дар речи. Он смущённо пробасил:
— Мам, ты чего? Это я... Миша...
Пётр внимательно посмотрел на друга: фуфайка, валенки и ушанка до бровей. Но не одежда сделала его неузнаваемым. Вместо бледного, с потухшими глазами мальчишки, приехавшего в монастырь несколько месяцев назад, рядом стоял румяный толстощёкий Миша с живыми и радостными глазами.
Вот такая Рождественская история.
На Рождество приехали в обитель гости. Гостиница переполнена, и одного из гостей, Володю, благословили переночевать в келье отца Валериана, которого он и приехал навестить. Поставили Володе раскладушку.
Перед сном отец Валериан предупредил гостя:
— Я иногда храплю во сне, ты меня толкни, если что.
На том и порешили. Настала ночь. Отец Валериан сразу звучно захрапел. Володя не успел ещё заснуть и уже не смог. Он посвистел, отец Валериан храпеть перестал. Сработало!!! — обрадовался Володя. Но минут через пятнадцать всё повторилось. И снова... и снова...
Утром Володя, не выспавшись, решил в шутку высказать своё недовольство:
— Кто-то всю ночь так храпел, что я не мог заснуть!
Сонный отец Валериан ему ответил:
— Я-то вообще глаз не сомкнул, кто-то всю ночь свистел!
Старый схимонах, отец Феодор, был невысоким, худым, но очень деловым. Несмотря на возраст, он в монастыре частенько задавал жару братии:
— Нету у нас порядку в монастыре! Разве так снег убирают!
Выхватывал лопату из рук какого-нибудь инока и начинал по-своему убирать, качественно! Отца Феодора все знали, но и любили: он ведь не со зла. Однажды молодой иеромонах Симеон решил тайно оказать помощь старичку.