Как по заказу, тучи разошлись в стороны, и Ферра осветила пустырь своим тусклым светом. Света было недостаточно, чтобы сказать, что видно стало хорошо, но, для привыкших к темноте глаз и это было большим преимуществом. Напрягая зрение, я смог различить несколько крупных фигур, несущихся по пустырю, и напоминающих собачьи весьма отдаленно. Фигуры мчали прямо на нас. Сомнений не осталось: собаки учуяли добычу, и схватки не избежать.
Последовав примеру Диса, я припал на колено, и навел гарпун на то место, где через несколько секунд должна была появиться первая псина. С прицельными приспособлениями у самодельных ружей все было очень плохо, наводиться приходилось на глаз, усердно читаю при этом молитвы всем известным и неизвестным богам, прямо или косвенно могущим повлиять на результативность выстрела. Думаю, на первом месте в этом пантеоне стояла вовсе не богиня охоты Артемида, а старушка Фортуна — потому что иначе, чем удачей, попадание из этой штуковины по быстро движущейся цели объяснить было нельзя.
И сегодня она была на нашей стороне.
Мы с Дисом выстрелили практически одновременно, и две крупные псины, бегущие первыми, кувыркнулись под ноги товаркам. Это подарило нам те самые пару секунд, за которые мы могли перезарядить оружие. Дис успел, я — почти. На этом благосклонность богини удачи закончилась.
На то, чтоб вскинуть ружье, времени не хватило. Крупная тварь взвилась в воздух и врезалась в меня могучей грудью, опрокидывая на спину. Я вскинул левую руку, и ухватил тварь за короткую, жесткую шерсть под челюстью. «Ни в коем случае не давай себя кусать» наказал Дис. Ну, да, можно подумать, я тут весь горю желанием быть искусанным. Или он имел в виду нечто другое?
Мощные лапы псины рванули куртку на груди, большие, тупые когти при этом доставили весьма неприятные ощущения. Что-то выкрикнув, я поднял ружье, упер его в челюсть собаке и вжал спуск, надеясь, что самодельное оружие не даст осечки.
Не дало. Заточенный прут пробил псине череп и застрял. С усилием отбросив обмякшее и потяжелевшее тело в сторону, я откатился и вскочил на ноги, отпрыгивая вглубь коробки.
Ко мне метнулась быстрая тень, и я наотмашь ударил разряженным ружьем. Собака рыкнула, и отскочила, а я отбросил бесполезное теперь оружие, и рванул с рюкзака мачете.
Присмотревшись, я понял, что это одна из двух собак, по которым мы с Дисом успели выстрелить — в груди у псины торчал гарпун, с него что-то капало. Видимо, один из нас попал не так удачно, как хотелось бы. Ладно, сейчас мы это исправим.
Получившая взбучку тварь, еще и завидев оружие, стала осторожнее. Припав на мощных лапах к земле, она водила мордой из стороны в сторону, выбирая момент. Я пятился назад. Собаке нельзя показывать свой страх, но, кажется, этой образине все равно, боятся ее или нет. Сейчас это была биологическая машина, заточенная под одну цель — убивать.