В обстановке окружающей паники сионистские лидеры временно забыли о своем гневе на британцев, уступивших арабскому давлению и в знаменитой Белой книге 1939 года взявших назад свое прежнее обещание предоставить евреям национальный дом, а также не пускавших в Палестину беженцев именно тогда, когда тем грозила гибель. Евреи решили сотрудничать с британцами и требовали дать им возможность присоединиться к борьбе. Но британская администрация в Палестине боялась тренировать и вооружать их, понимая, что те же самые люди повернут полученные навыки и оружие против самих британцев, как только закончится война. И они были правы. Но офицеры — руководители специальных операций, присылаемые в эти места, не принадлежали к регулярной армии и были чужды подобных соображений. Они думали только о победе в войне, не задумываясь о последующих затруднениях колониальной администрации. Они видели в еврейском подполье сходство с Ирландской республиканской армией, но это их не отвращало. С этим можно было работать. Они понимали, что никто не привержен борьбе с нацистами так, как евреи, которых они называли «друзьями».
Командование специальными операциями открыло в окрестностях Хайфы школу для подготовки разведчиков и диверсантов, которых предполагалось забрасывать в неприятельский тыл, — евреев, греков, албанцев, югославов и других, со всего Средиземноморья. Среди инструкторов был талантливый очеркист Патрик Ли Фермор, который писал о путешествиях и прославился впоследствии похищением немецкого генерала на Крите. Там же трудился Николас Хаммонд, который запомнился первым еврейским новобранцам как самый непреклонный их союзник, — бывший преподаватель Кембриджа, попавший в эту школу благодаря знанию греческого языка. МI-102 (под этим шифром скрывалась школа) могла похвастаться весьма квалифицированным и грамотным преподавательским составом: достаточно назвать израильского писателя Йонатана Бен-Нахума, отметившего в одном из очерков о происхождении Арабского отдела, что «все они знали Киплинга и цитировали его как Библию. Всем ученикам-евреям тоже была знакома фигура киплинговского Кима, так как игра в Кима была популярна у еврейских бойскаутов».
По словам Бен-Нахума, проблема «создания Кимов» заключалась в том, что Ким — это миф. Он не реальнее Маугли, другого придуманного Киплингом и ставшего знаменитым паренька. На самом деле человека не могут воспитать волки, на самом деле человек не может полностью поменять личину. Индивидуальность сплетается из тысяч мельчайших частичек, и чужаку эту сложнейшую материю не постичь. Хорват может строить из себя русского или венесуэльца, но в России его непременно разоблачат. Даже в родной стране это непростая задача: например, горожанин из Чикаго, попавший в сельский Кентукки и пожелавший сойти там за местного, столкнется, вероятно, с тем, что языка и гражданства мало, чтобы долго морочить всем голову. Когда Ли Фермора и Хаммонда, старших офицеров разведки, забросили к греческим партизанам для организации сопротивления, они отпустили усы, не брезговали овчиной, распевали греческие песни. При этом они твердо знали, что могут обмануть немецкого солдата на КПП, но настоящий грек разоблачит их в два счета.