На улице у доков они нашли группу беженцев, ждавших эвакуации. Неподалеку стоял автобус. Ицхак пошел искать водителя и нашел его за кофе и неспешным разговором с еще несколькими мужчинами.
— Почему эти люди сидят на улице, почему их не пускают в автобус? — поинтересовался Ицхак, указывая на беженцев. Вразумительного ответа не последовало. Ицхак взял руку водителя и заставил пощупать через ткань куртки пистолет. — Я из джихада Яффо, — сказал Ицхак — Абдул Карим. — Окажи мне любезность.
Вскоре они уже ехали мимо пустых домов и лавок. Хайфа осталась позади, по сторонам дороги бежали галилейские пейзажи. Показался контрольно-пропускной пункт иностранных наемников Арабской освободительной армии, которая вошла в Палестину, не дожидаясь ухода англичан. Командовал этой армией Фавзи аль-Кавукджи, грозивший евреям «тотальной войной»: «Убивать, крушить, рушить все на своем пути». Эмблемой Арабской освободительной армии была звезда Давида, проткнутая кинжалом.
Арабские солдаты остановили автобус, двое вошли внутрь и стали разглядывать пассажиров. Обоих наших знакомых они вывели наружу. Мужчинам призывного возраста не полагалось уносить ноги.
— Мы покинули свой кров, жен, детей, чтобы помочь вам воевать с евреями, а вы бежите с родной земли?! — крикнул один солдат Ицхаку.
Разведчик показал ему свой пистолет.
— Будь у этого ствола рот, — сказал он, — он бы рассказал тебе, сколько евреев я прикончил.
Солдат все равно потребовал объяснения, почему он уезжает.
— Евреи убили моего отца, — стал сочинять Ицхак. — Мать уехала с моими младшими братьями и сестрами в Алеппо.
Он намеренно вставлял в свою легенду Алеппо: вдруг собеседник распознает его акцент?
— Я первенец, — продолжал он, — и я за них в ответе. Я должен позаботиться об их безопасности. Но я обязательно вернусь и продолжу борьбу.
Солдаты позволили автобусу со всеми пассажирами ехать дальше, к ливанской границе, мимо полей, еще зеленеющих после сезона дождей. В отличие от остальных, наши двое не чувствовали себя в безопасности. Но всех их объединяло неведение относительно будущего и сомнение, что они когда-нибудь вернутся.
Ливан встретил разведчиков ревом и чадом бесконечных военных колонн, тянувшихся в противоположную сторону, в Палестину: начиналось арабское наступление. Это были грузовики с солдатами, тягачи с пушками, бронетранспортеры. Раньше все вооруженные до зубов военные, которых они видели, были британцами. Самым серьезным оружием, из которого доводилось стрелять им самим, была винтовка. Пальмах, самая серьезная сила, которую евреи могли противопоставить грозному врагу, выглядел по сравнению с этой бронированной лавиной попросту жалко.