Той холодной зимой я заметил странное явление. Рядом с входом в метро был выход вентиляции, откуда теплый воздух устремлялся на клумбу. Как раз там, где струя воздуха касалась земли, стоял маленький розовый куст, который, согретый этим теплом и освещенный мощными фонарями, решил начать цвести прямо там, где стоял, посреди сугробов.
Было немногим больше часа, когда я подошел к этому месту и убедился, что проход на платформу не охраняется. Начал копать. У куста были более глубокие корни, чем я мог предположить, и, когда через четверть часа по эскалатору поднялось несколько пассажиров, я еще только начал дело. Я спрятался в тени. Когда они прошли, продолжил.
Пришлось потратить битый час, чтобы с помощью поварешки вытащить куст вместе с приличным комком земли. По спине тек пот, когда я стряхнул землю в ведро и прижал сверху кустом. Я взял ведро за ручку и поспешил домой в состоянии, похожем на опьянение, а на руках была кровь от многочисленных уколов шипами. У меня розовый куст, вот я спешу с розовым кустом при свете уличных фонарей.
Уже когда я стоял перед дверью, запыхавшись оттого, что бежал вверх по лестнице, энтузиазм начал отступать. Я снял ботинки и верхнюю одежду и отнес ведро в спальню, где поставил его на секретер, перед кроликами. Потом постоял и посмотрел на силуэт этого полуметрового куста, который изменил пространство комнаты, чего, наверное, я и хотел. Точно не знал, но это просто нужно было сделать.
Когда насмотрелся вдоволь, лег на свою сторону кровати поверх покрывала, не раздеваясь. Обрывки мыслей и образов мелькали в голове как в плохом калейдоскопе. В какой-то момент я решил, что нужно поменять обстановку в гостиной, но, к счастью, уснул, не успев ничего сделать.
* * *
– Что это ты тут наделал?
За окном еще было темно, когда я проснулся, и голова кружилась от недосыпа. София стояла в кухне и смотрела на линолеум, по которому были рассыпаны дорожки и комья земли.
Я протер глаза и пробормотал:
– Розовый куст…
– Да, я видела. Зачем ты его притащил?
Я прищурился в сторону куста, который стоял на секретере в неподходящем для этого пластиковом ведре. Было невозможно объяснить ту настоятельную необходимость, которая заставила меня его выкопать, так что я просто сказал:
– Так получилось.
София покачала головой, принесла совок и веник, смела большую часть грязи с пола и сказала:
– Вынеси в коридор. Мне нужно на занятия.
Когда она надела пальто и показалась в дверях кухни, чтобы поцеловать меня на прощание, я спросил:
– Ты на него посмотрела? На куст?
– Да, Йон, посмотрела. Это бред какой-то. Позже обсудим. До встречи.