переползают во сне, словно звери с каменной шкурой. У всех были сапфировые глаза.
Остановился автобус – в нем оказалось полно безлицых людей. Они сидели совершенно неподвижно и напоминали манекены, используемые при аварийных испытаниях. Косонен решил, что не стоит садиться, и зашагал через площадь в направлении главной торговой улицы: нужно было откуда-то начинать поиски искры. Марья сказала, она будет светиться – не пропустишь.
На парковке лежали останки автомобиля после ДТП, или, по крайней мере, так казалось: машина была перевернута на бок, капот смят, словно пустая пивная банка, вся конструкция в голубиных фекалиях. Однако стоило Косонену пройти мимо, как мотор ожил, капот открылся. С шипением из него вырвались щупальца и попытались ухватить Косонена.
Мужчине удалось разогнаться прежде, чем машина-зверюга перевернулась и встала на четыре колеса. От площади отходили узкие улочки, слишком узкие для автомобиля. Он бежал, чувствуя, как внутри все похолодело, как до боли напряжены ноги.
Закинутый за спину арбалет больно бил, и Косонен попытался снять его через голову.
Чудище обогнало и преградило ему путь. Затем атаковало. Из раскаленной пасти двигателя, подобно клубку змей, вырвались щупальца.
Косонен возился, прилаживая болт, затем выстрелил. Стрела отскочила от лобового стекла, но этого оказалось достаточно, чтобы сбить существо с толку, и мужчина вовремя отпрыгнул в сторону. Он увернулся, больно ударился об асфальт с глухим звуком и откатился.
– Кто-нибудь! Помогите! Perkele, – выругался он, давая выход бессильной ярости.
Тяжело дыша, Косонен поднялся на ноги – зверь тоже медленно отъехал, ворча. Пахло горелой резиной вперемешку с озоном. «Может, мне удастся сразить его», – пришла в голову сумасшедшая мысль. Косонен раскинул руки – бежать он не собирался. «Последнее стихотворение…»
Что-то приземлилось прямо перед Косоненом, хлопая крыльями. Голубь. Мужчина и автозверь уставились на птицу. Раздалось гульканье, и голубь детонировал.
Взрыв ударил по барабанным перепонкам. Яркая белая вспышка – и мир на миг погрузился во тьму. Косонен оказался на земле: в ушах звенело, рюкзак больно врезался в спину. В десяти метрах, искореженный до неузнаваемости, полыхал автозверь.
Подле машины вышагивал еще один голубь и склевывал похожие на металл кусочки. Птица подняла голову и посмотрела на Косонена – в сапфировых глазах отражались языки пламени. Голубь взмыл в небо, оставив после себя небольшое белое пятно фекалий.
На главной торговой улице никого не было. Косонен передвигался осторожно на случай, если в округе прятались еще хищные автомобили: он держался узких аллей, шел поближе к подъездам. Между зданиями свет сетевого экрана тускнел, зато в окнах плясали странные огоньки.