Петр даже не стал отшучиваться, только махнул рукой.
– А, говори что хочешь!
– Прямо сейчас этим и занимаюсь. Так что случилось-то? Вы женитесь? У нас в стране это пока еще запрещено!
– Ха. Ха. Ха. Шутка за триста! – Федор передразнил Надину манеру говорить. – Чему надо, тому и радуемся. Потом расскажу, когда придет время!
Надя показала на них рукой.
– Я же говорила: точно, женятся. Ну, тогда совет вам да любовь, мальчики.
Довольная собой, она взяла свою чашку и важной походкой пошла к кулеру.
Все утро Федор пребывал в эйфории от нежданного успеха. Он никак не мог сконцентрироваться и начать работу. С Петром они постоянно перешучивались, чем неслабо раздражали Надю. Впрочем, она уже ничего не говорила им, только периодически нарочито громко вздыхала и хлопала по столу какой-нибудь папкой. Лера все еще дулась на Скрябина, однако было заметно, что и ей не терпится узнать, чему он так сильно рад. Это давало Федору надежду на скорое примирение.
Однако хорошее настроение Федора улетучилось, когда в полдвенадцатого пришел бывший в поликлинике Куницын. С улыбкой на пол-лица он бодро пересек офис и с чувством потряс его руку.
– Федор, у меня просто нет слов! Ты настоящий молодец!
«Неужели я забыл попросить его не болтать?!» – мелькнула в голове Федора роковая мысль.
– Спасибо большое, Леш… Петя, можно тебя на секунду?
– Конечно.
Скрябин с Неделиным вышли из кабинета. Федор взял друга под локоть и стремительно утащил в дальний конец коридора.
– Ты что, ему рассказал? Зачем?!
– А что такого? Мы же с Лешей с самого начала втроем все обсуждали, разрабатывали планы. Странно было бы ему не говорить.
– Это понятно… Но почему нельзя было подождать хотя бы неделю?! Игорь мне четко дал понять, что чем меньше ушей, тем лучше. Я договорился насчет тебя, но про других речи не было. Не думаю, что он оценит!
– И что теперь делать? Вообще, конечно, ты должен бы меня предупредить, что это секрет!
– Должен, не должен – какая теперь, нахер, разница? Ты вот, например, должен был подумать, прежде чем Куницыну говорить! Только теперь уже без толку сокрушаться. Давай соображать, как вырулить из этой ситуации. Лере теперь тоже придется рассказать – она наверняка меня спросит…
– Бляяя… – Петр зажал рот ладонью.
– Ага. Что-то, Петян, подустал я от всяких хитровыебанных схем.
– Так, может, тогда это… просто всем сказать?
Федор задумался.
– Думаешь, поймут?
– Поймут, конечно. Деваться им все равно некуда, ты же теперь вроде как начальник. Ты только это… покрасноречивее, как ты умеешь. Сгусти краски, в общем!
– Ну хорошо, давай попробуем.