– Амели, детка, просыпайся! – Маменька была бесцеремонна и без стука вошла в мою комнату. – Солнышко, сегодня важный день, а ты почему-то опаздываешь к завтраку.
– Что случилось… – с трудом шевеля языком, прохрипела я. Голова болела, а язык во рту еле шевелился, а в горло словно насовали ваты.
Графиня все сразу поняла и, положив руку мне на лоб, прищелкнула языком.
– Не понимаю, дорогая, откуда простуда? Словно ты вчера бегала босиком по улице.
– Окно открывала, – призналась я и прикрыла глаза. Хотелось пить, принять ванну, сменить белье на свежее и снова лечь под одеяло.
– Как ребенок, Амели, – покачала головой маменька и коснулась моего лба губами. – Ты вся горишь… Но… Это хорошо, что не можешь встать… Так даже лучше… Я пошлю за доктором, а пока прикажу приготовить чай с лимоном. – Она собиралась что-то еще сказать, но передумала. Развернулась и стремительно вышла из моей комнаты.
Приподняв голову, я посмотрела вслед маменьке. Что-то подозрительное прозвучало в ее словах, и это напрягло. Да и выражение лица озадачило. Я кое-как встала, но вместо того, чтобы выглянуть в коридор, поплелась в ванную. Мой маневр не остался незамеченным. Вбежала горничная. Пришлось попросить ее не причитать, а молча помочь.
– Леди, вам бы полежать, – пролепетала женщина, провожая меня в ванную.
– Позже. Лучше скажи, у нас гости?
– Визитеры с самого утра, – призналась горничная. – Сам прокурор с сыном, чтоб им провалиться на месте.
Хорошее пожелание, главное, чтобы оно исполнилось подальше от нашего дома. А то потом еще и пол восстанавливать.
– Да?! Как быстро… – Моему удивлению не было предела. Но обсуждать гостей с прислугой неправильно.
Есть своя прелесть в болезнях. Отсутствие желания видеть Моргана вполне совпало с повышенной температурой. Под недоуменным взглядом прислуги я расплылась в улыбке.
– Вам плохо? Графиня послала за доктором…
– Мне замечательно, – прокаркала я, прерывая причитания горничной.
Эх, как бы хотелось узнать, о чем они там беседуют. Вчера был второй за несколько дней семейный совет, на котором я объявила родителям, что не желаю слышать ни о каких помолвках. А чтобы они окончательно прониклись, пришлось рассказать о недостойном поведении Алекса. Мама возмущалась, а папа пожалел, что его не оказалось рядом в момент удара. Он бы добавил. Братьям досталось из-за того, что Кристен первым успел, а не они. Но в общем-то все закончилось довольно мирно.
С трудом отослав свою помощницу, я быстро приняла душ. Мне не терпелось узнать итоги визита. Внезапно накатившая радость сменилась страхом. А ну как Морган-старший придумает новые репрессии? Не такой он человек, чтобы прощать унижение отказа. Тем более дважды приезжал лично. С чего такое внезапное расположение к опальной семейке? Я не понимала.