Эй посмотрел на наставника и, как бы между прочим, поинтересовался:
— Ты знаешь что-нибудь о роде де Риз?
По губам наследника скользнула улыбка и он, присев на краешек стола, ответил вопросом:
— Почему интересуешься?
Эй задумчиво опустил глаза и тихо ответил:
— Ты же знаешь, что я никогда не покидал поместье, со сверстниками не общался, да и их семьи не жаждали нанести нам визит… — Посмотрев Лазару в глаза, юноша продолжил — Леон… Он какой-то странный, к тому же, этот рисунок у него на груди…
Нахмурив светлые брови, Эй не знал как еще обосновать свое любопытство.
Лазар кивнул. То, что Эй заинтересовался именно Леоном, объясняется легко — из всех, если не считать самого Эйя, юный де Риз самый загадочный из новобранцев. Возведя глаза к потолку, Лазар поправил:
— Это не рисунок.
— А что тогда?
— Мммм… Даже не знаю, как объяснить. Видишь ли, род де Риз, с давних времен занимается тем, что пытается "вывести" Ааш'э'Сэй на другой уровень развития. Когда мы только появились в этом мире, почти все — вода, пища и даже воздух, отравляли нас. Естественно, не все были столь чувствительны, но даже одного погибшего было бы достаточно. Ведь мы привыкли к собственной неуязвимости. Очень медленно, практически незаметно, этот мир отравлял некоторых из представителей нашего племени. Из самого первого поколения выжили Райдан, Клай, которые на тот момент были едва ли не младенцами и еще несколько Ааш'э'Сэй, появившиеся в этом мире до собственного совершеннолетия. Те же, кто родился здесь, были нечувствительны к тем веществам, которые пагубно отражались на взрослых. Уже тогда старик де Риз — самый первый из их рода, решил, что это можно использовать в интересах всех Ааш'э'Сэй, Все дети из их рода с самого детства получают небольшие порции яда, дабы выработался иммунитет. Каждое поколение оказывается нечувствительным к определенному виду отравы и это передается потомкам. Так как яд, так или иначе, оказывает влияние, Ааш'э'Сэй из рода де Риз очень слабы физически, что логично — уже в утробе матери детишки подвергаются слабому отравлению и это продолжается многие-многие годы. То, что ты видел на груди Леона, это скорее как родимое пятно или печать, данная ему от рождения.
Слегка прикрыв глаза, Лазар посмотрел на Эйя, который слушал очень внимательно, и спросил:
— На что был похож тот… Ммм… Рисунок, который ты видел?
Эй задумался на миг, после чего ответил:
— Я бы сказал, что на пламя, ну или черный цветок, а что?
Лазар едва слышно присвистнул и ответил:
— В их роду существует легенда, что когда на груди одного из них расцветет белая столистная хризантема, им можно будет прекратить издевательство над собой и спокойно наслаждаться жизнью.