Но и это не объясняет, почему его тянуло на анал.
И он вспомнил!
Он вспомнил, как мать садила его на горшок, предварительно сделав клизму. Это было несколько раз и самое раннее воспоминание относилось к возрасту семи или восьми лет. Возможно она делала ему клизму и в более раннем возрасте, но он не помнил. Но он помнил ощущения: и её касания, и пипку груши в анусе, и не испытывал отвращения, хотя, некоторое чувство стыда, всё же присутствовало.
Но почему и откуда в нём проявлялось желание грубого сексуального насилия над женщиной?
Он был мягким по характеру. За четверть века супружества Митя ни разу даже голоса не повышал на Таню.
И всё же она упрекала его в насилии. Более того, он и сам ощущал, как просыпается во время секса в нём, что-то жестокое и грубое. Но не всегда, не при каждом акте. Он заметил, когда это происходит. Это происходило, если Таня не хотела секса и противилась, а он всё же настаивал, и она давала. И тогда просыпалось это звериное и он грубо, резко и с силой засаживал член во влагалище! Таня стонала, а ему хотелось, чтобы она кричала от боли!
Но почему и откуда это??
Это произошло, когда он учился во втором классе. Отец тогда стал часто приходить домой с работы подвыпившим. Его настроение зависело от состояния опьянения. Иногда смеялся и шутил, и заигрывал с матерью, а в другой раз мог взбелениться и, схватив ремень, несколько раз ударить.
Был конец октября или начало ноября: снег уже лежал. Мать затеяла ремонт на кухне, и он помогал по своим силам. Она стояла на кухонном столе и белила потолок, когда открылась дверь и вошёл отец. Сразу стало понятно, что состояние его агрессивное и Митя весь напрягся. Отец обвёл взглядом кухню и поморщился — Пожрать приготовила?
Мать опустила кисть — На плите всё приготовлено.
Отец подошёл к плите, открыл одну кастрюлю, другую — Я что, стоя должен есть?
— Возьми стул и присядь, мне немного осталось добелить.
Отец заскрежетал зубами, и Митя съёжился.
— Сука, заканчивай и убирай всё!
Мать, продолжая водить кистью по потолку, ответила — Вот угол добелю и уберу всё.
— Ссука! — отец схватил нож, подскочил к столу и, замахнувшись, выдохнул, задыхаясь яростью — Сейчас распорю живот и кишки выпущу!
Митя, вжавшийся в стену и побелевший, как извёстка, смотрел, расширившимися от ужаса глазами, на происходящее.
Детская психика не выдержала, и он захохотал.
Родители вздрогнули и обернулись…
Нож выпал из рук отца, мать поспешно слазила со стола.
— Сынок, сынок — отец подошёл первым и гладил его голову — Сынок — но больше ничего не мог сказать.