Сегодня седьмое февраля. Уже месяц и десять дней, как мне девятнадцать. Записи мои полнятся гордостью.
ОДИН ГЛАЗ САХНОВА
Утро. Из Малой Вишеры мы вышли с рассветом и к вечеру того же дня, уже поездом, добрались до Боровичей.
Я доставил Борисова к командиру штрафного батальона и взял расписку. Борисов обнял меня:
— Браток…
Мы расцеловались. Комбат недовольно пробурчал:
— Целуетесь с арестованным…
— Он — человек!
* * *
Возвращался я той же дорогой, но у деревни Орехино свернул в сторону, где должен стоять автобат Хачунца. Это близко, в лесу. Нашел я быстро, и землянку Баграта отыскал без труда. Он очень мне обрадовался, стал угощать.
— Ну что там у вас, все еще тяжело? — спросил он. — Знаю, знаю. Но вынести такое — дело чести.
В землянке у него сухо и чисто.
— Если вдруг струсишь, на глаза мне не показывайся. Это не по-нашему, не по-горски.
Я вспомнил «аппендикс». Уж чего страшнее, а я и там вроде бы держался как надо, никакого страха не испытывал.
Как я и надеялся, Баграт порадовал меня, спел «Крунк»[7]. Голос у него небольшой, низкий, но поет — душу надрывает. Он поет, а я погружаюсь в забытье.
Журавль, с родины нашей
Нет ли вестей?..
Нет, вестей нет… Сколько уж месяцев я не получал вестей с родины. Опаленная солнцем Армения, как ты? Остался ли там кто из твоих сыновей? Кто вспахивает твои поля? Есть ли у тебя хлеб?
Сердце огнем горит. Густой голос Баграта эхом отдается в моих ушах:
— Не тревожься, сынок, Армения будет жить. Будет…
Пора. Я собираюсь в путь. Баграт делится со мной табаком и курительной бумагой. Прощается сумрачный и строгий.
— Береги себя…
* * *
Вернулся в часть. Наши получили подкрепление: и людьми, и оружием. Пополнился и мой взвод. Теперь у меня сорок шесть бойцов и четыреста тридцать шесть метров земли под защитой. «Журавль, с родины нашей нет ли вестей?..» Вот он, кусочек моей родины. Четыреста тридцать шесть метров земли под защитой. Здесь я защищаю мою Армению. Мы снова уповаем на землю. Снова бой. Впереди еще много боев.
* * *
Ко мне зашел командир батальона. В тесном полутемном блиндаже он стал разъяснять мне задачу завтрашнего боя.
— Чего нам здесь тесниться, товарищ майор, не лучше ли подняться на НП? Там будет удобнее, — предложил я.
Наблюдательный пункт мой расположен на высоком дереве. Оттуда хорошо просматриваются позиции врага.
Мы поднялись по лесенке на сосну. Здесь у меня и рация.
Майор просмотрел мои наброски плана расположения немецких огневых точек.
— Какое вы училище окончили? — спросил вдруг он.
— В Мясном Бору.
— Вон что, значит, тоже там воевали?
— Принял первое боевое крещение…