– Все потом… Если сами выживем.
Теперь уже не по прямой между постройками, а вдоль ограждения двинулись в сторону ворот. Наблюдали, как светлеющие белыми рубахами силуэты русичей на помостах пускают стрелы за пределы крепостицы, выкрикивают в адрес кочевников обидные фразы. За срезом ограды, со стороны захваченной половцами деревни, ясно просматривалось зарево от бушевавшего пожарища, горели избы и подворья, хорошо подсвечивая расположение неприятеля, да и ночь пошла на убыль, вбирая в себя черноту красок. В сумерках различались результаты половецких наскоков, то тут, то там глаза находили скопления тел убитых и раненых воинов, их было много.
По правую сторону от ворот горел частокол. Пламя пытались тушить водой, но тех, кто занимался этим неблагодарным делом, было явно недостаточно. Сухие бревна горели знатно и, по-видимому, уже давно. Широкий двор подсвечивался веселым костром боярского терема.
«Здесь мы все и поляжем», – пришла в голову шальная мысль.
Издали на стене частокола, там, откуда вся эта кутерьма и заварилась, разглядел скопление бойцов гарнизона крепости, там шел бой, туда же кто-то из людей начальных стягивал все силы, пытаясь залатать очередную прореху в обороне.
«Эх, людей мало! Везде не успеешь».
– Вон, телега с грузом стоит, хватаем ее и тащим к горящему забору. Как бы в этом месте поганые проход не открыли, – скомандовал шад.
Подбежав к обычной крестьянской повозке, доверху заваленной чем-то готовым в дорогу, Бран, бросив поверх холстины, закрывавшей добро, свой щит, сильными руками облапил оглобли, разворачивая транспортное средство в нужном направлении, уперся в натоптанный грунт, а тут и Савар с Мошегом поднатужились. Пошло дело! Телегу поставили параллельно горевшему пролету, но чуть в стороне, обеспечивая готовность закрыть ею выгоревший отрезок периметра, прикрыться хотя бы от всадников. Бран вытер рукавом лоб, вспотевший от усилий и огненного жара вблизи пожарища.
– Шад, может, поможем на стенах? Тяжко там!
– Здесь сейчас еще хуже будет. Стоим, ждем. Эй, ты, да бросай ты ведро, все едино опоздали тушить. Все ко мне, стоять у телеги, ждать! – Савар окликами собрал всех, кто попал в его поле зрения и мог держать руках оружие.
Среди призывников очутились двое воинов северян, двое кривичей и с десяток боярских смердов, вооруженных топорами и луками.
– Готовьтесь ворога бить!
Хазарин рассчитывал, что горящий пролет еще постоит некоторое время, но тот вдруг со скрипом и скрежетом подался наружу и, последний раз дернувшись, сорвался с вкопанного основания, потащился по земле, отбрасывая от себя искры.