А Морис спросил с укором:
— И почему вы мне не позвонили? Я бы вас встретил!
— Как раз этого я и хотела избежать, — улыбнулась Мирослава, — будь ваша с Шурой воля, вы бы устроили мне торжественный приём с привлечением мэрии и неправительственных организаций.
— Мэрии и неправительственных организаций? — растерянно переспросил Морис.
— Да шучу я! — воскликнула Мирослава. — А если серьёзно, то я хочу помыться, поесть и лечь спать.
— Да, конечно! — радостно подхватил он, — пока вы моетесь, я разогрею индейку и приготовлю салат.
Морис скрылся в доме. А Мирослава спросила кота:
— Ты не знаешь, индейка это остатки с барского стола?
— Урр… в смысле, а то, — ответил кот.
Дон мог бы подробно ей описать, как вчера вечером приехавший с челобитной Наполеонов долго жаловался Морису на происки судьбы, уплетая тушёное мясо индейки, жареный картофель, маринованные грибы и пирожные, запивая всё это сладким чаем. Но к чему? Она и сама всё это могла представить.
Так что Мирославе с барского стола досталось мясо индейки и грибы. Салат Морис приготовил на скорую руку свежий и заварил чай. К чаю размороженные ягоды клубники. Жареную картошку и пирожные Наполеонов уничтожил без остатка.
— Я вас сегодня не ждал, — оправдывался Миндаугас.
— Спасибо, — сказала Мирослава, — всё очень вкусно.
За чаем она поведала ему о результатах своей поездки.
— Неужели же такое возможно?! — вырвалось у Мориса.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что одна пожилая женщина убила другую ударом молотка?
— В нашем несовершенном мире, к сожалению, всё возможно, — вздохнула Мирослава.
— И что вы собираетесь делать дальше?
— Поговорить с коллегами Аркадия Бессонова.
Он уже хотел спросить, зачем, но промолчал.
— Как поживает Шура? — спросила Мирослава.
— Мечется и заламывает руки, — вздохнул Морис.
— Бедняжка.
Миндаугас внимательно посмотрел на Волгину, но улыбки на её губах не заметил, после чего подумал: «В кои веки пожалела друга без иронии».
Если бы Мирослава прочитала его мысли, то сказала бы, что он к ней несправедлив. Ведь она постоянно выручала своего друга следователя, да и на этот раз не собиралась отступать от правил.
— Шура сегодня обещал к нам приехать?
— Нет, — покачал головой Морис, — сказал, что дня два не появится.
— Вот и прекрасно! — обрадовалась она.
Морис посмотрел на неё недоумённо, а она попросила его:
— Если Шура позвонит, не говори ему, что я приехала.
— Слушаюсь.
— Не вздыхай, как невольник на средневековом восточном базаре. Просто мне нужно время, — пояснила она, — а Шура прицепится ко мне сразу, как репей к шерсти дворняги.