Интересно только, он с самого начала это планировал или просто ухватился за удачно подвернувшуюся возможность?
Недооценил я все-таки этого коротышку.
– Зачем вы вообще встроили в игру этот рейтинг? – поинтересовался я.
– Небольшой элемент состязательности никогда не повредит. Но это, по сути, всего лишь список игроков, набравших наибольшее количество уровней. И неважно, какими способами они их набирали.
– А есть там хоть один художник или писатель, скульптор или кузнец, или, скажем, врач? Или одни только воины?
– Там есть волшебники, – сказала Селена. – А волшебники, в том числе, и врачуют .
– Но уровни они набирают, когда предают города огню, – заметил я.
– Путь воина – самый быстрый, – сказала Селена. – Но он не единственный.
– Тем не менее, за все время существования Системы прецедентов не было, – сказал я. – Иначе ты бы мне уже рассказала.
– Может быть, все дело в том, что разум получают хищники, – сказала она. – Не мы так решили, так распорядилась эволюция.
– Но вы же Архитекторы, – сказал я. – Могли бы одарить разумом каких-нибудь дельфинов или коров. Но вместо этого вы создали искусственный разум – Вычислителей – по своему образу и подобию.
– А ты думаешь, что Вычислители разумны?
– Разве нет?
– Они – машины, – сказала она. – Сложные, местами самообучающиеся, но машины, действующие по заложенным в них алгоритмам. Вычислители – это удобный инструмент, но они не разумны в том смысле, который принято вкладывать в это слово. Они не могут создать что-то принципиально новое. У них нет свободы выбора.
– А у кого есть?
– У меня, у тебя, у Соломона Рейна…
– Ах, если бы.
– По-моему, ты огорчен.
– Я не огорчен, я загружен, – сказал я. – И мне надо проветрить голову. Могу я прогуляться?
– Конечно. ты волен идти, куда хочешь. Ты тут не пленник, ты гость.
– Графу Монте-Кристо тоже так говорили.
– Кому?
– Неважно.
– Неважно, так неважно. Встретимся за ужином.
– И когда у вас тут ужин?
– Когда ты нагуляешься.
Хотя особого смысла в этом не было, я решил выгулять Клаву и прихватил ее с собой. Ты можешь уехать из Люберец и улететь на другую планету, но Люберцы навсегда останутся с тобой.
Я отошел от дома Селены метров на пятьсот и бесцельно бродил по полю травы, когда мне в глаза бросилась еще одна странность, на которую я мог бы обратить внимание и раньше, и обязательно бы обратил, если бы мои мысли не были заняты другими вещами.
Несмотря на то, что тут все вокруг постоянно стрекотало, пищало, квакало и крякало, ни одного животного, птицы или насекомого я так и не увидел. Я сел на корточки и принялся всматриваться повнимательнее, но несмотря на все мои усилия, в окружающей флоре не обнаруживалось никаких признаков фауны.