– Он просто идиот. Он должен быть идиотом, если не видит, какая ты милая и храбрая.
Маргарет боязливо улыбнулась:
– Никто другой не видит меня такой, кроме тебя.
Я сжала ее пальцы:
– Ты думаешь, он захочет развестись?
– Пары вроде нас не разводятся, мы существуем с грехом пополам.
– Значит, ты останешься?
– Я никогда не покину библиотеку.
– Обещаешь?
– Это для меня легче легкого.
– Я рада, что ты будешь здесь, но я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Вдруг тебя арестуют, как мисс Уэдд? Пожалуйста, подумай о том, чтобы заглянуть в комиссариат. Это ведь теперь закон.
– Не все законы подразумевают, что им обязательно надо повиноваться.
Маргарет осторожно высвободила руку и опустила крышку на коробку с книгами. Вопрос решен.
В серебристом свете сумерек Маргарет подошла к станции метро, гадая, какую книгу почитать дочери перед сном. «Красавицу-козочку» или «Кота Гомера»? И слишком поздно заметила новый пропускной пункт. Она медленно отступила назад.
Один из солдат потребовал:
– Vos papiers![27]
Маргарет протянула ему документы.
Он рассмотрел их, потом зло уставился на Маргарет:
– Anglaise?
Англичанка? Враг.
Солдат схватил ее за предплечье. Костяшки его пальцев мимоходом задели грудь Маргарет, и она отпрянула, стараясь избежать прикосновения.
Маргарет оказалась единственной иностранкой, которая им попалась. Толкая ее перед собой, солдаты погнали Маргарет по тротуару. Никогда в жизни она не была так испугана. Она знала, что эти люди легко могут завести ее в какой-нибудь пустой двор и сделать что захотят, и тогда ее жизнь изменится навеки.
Через шесть кварталов они вошли в реквизированный полицейский участок. Внутри по одну сторону комнаты стояли письменные столы, а по другую – камера-клетка для задержанных, там сидели на скамье три седовласые дамы. Размазанная косметика и помятые платья дали Маргарет понять, что схватили этих женщин уже несколько дней назад.
– Моя дочь… – заговорила она, когда солдат толкнул ее в клетку. – Могу я позвонить ей? Пожалуйста!
– Вам тут не гостиница, – ответил солдат. – И вы у нас не гостья.
Дамы подвинулись на скамье, Маргарет осторожно села на краешек. Обычно она представлялась как миссис Сент-Джеймс, но, похоже, в таком месте глупо было держаться официально.
– Я Маргарет, – сказала она. – И мое преступление в том, что я англичанка.
– Мы тоже.
– Они нас схватили, когда мы возвращались домой из книжного клуба.
– Мы для них хороший улов!
– Эти солдафоны, должно быть, гордятся тем, что мешают леди читать Пруста.
Потом старшие чины ушли, в участке остался только один молодой солдат, читавший за столом.