Тем не менее наступающие продолжали упорно приближаться к первой из устроенных на их маршруте засад.
Примеро переключил канал связи, чтобы принять сообщения от партизан и солдат регулярной армии в двух занятых деревнях.
– Терсеро Тантор, прошу доложить обстановку. Наемники сообщают, что машины движутся в вашем направлении.
Ксавьер надеялся, что у Ренгалида возражения комом станут в горле, когда он увидит истинную угрозу, исходящую от чудовищной армии машин.
Из первой деревни отозвался Вергиль. Он говорил еле слышным сдавленным голосом:
– Примеро Харконнен, у нас внештатная ситуация.
– Что сделали машины?
– Не машины, сэр, местное население. До наступления ночи они отравили нас, повредили оружие, разрушили силовые установки. Мои люди парализованы. Наша артиллерия вышла из строя. Дзеншииты разрушили все!
Ксавьер почувствовал, как ужас леденящим оползнем заполняет его сердце. Он подавил гнев и решил послушать, что доложат из другой деревни.
– Терсеро Крег, сэр. Местные опоили и нас, потом повредили соединительные кабели, украли запасные батареи, испортили прицелы. Это моя вина, сэр… но мы, – он судорожно закашлял, – но мы пришли защищать население. Теперь мы не в состоянии произвести ни одного выстрела.
На канале связи снова появился Вергиль, голос его был напряжен и бесцветен:
– Ксавьер, машины приближаются к нам на большой скорости. Мы ждем приказа. Что нам делать?
Давясь бессильной яростью, Ксавьер принялся расхаживать взад и вперед, желая наорать на Ренгалида. Но какой от этого будет прок?
Он не мог допустить, чтобы с головы его младшего брата упал хоть один волос, особенно ради помощи таким сволочам, как эти дзеншииты. И прокричал в микрофон приказ гарнизонам двух деревень:
– Терсеро Тантор, терсеро Крег, приказываю немедленно отходить. Если не уберетесь, вас раздавят.
Лихорадочно ища новое решение, Ксавьер до боли стиснул зубы. Время истекало. Теперь армия машин уже двигалась без задержки по свободной дороге, и тщательно подготовленная засада – возможность чистой и почти бескровной победы – рассыпалась прахом.
Много лет назад, на Поритрине, восставшие буддисламские рабы сломали установленный новый генератор защитного поля Армады Лиги, и ее солдаты пошли бы вслепую навстречу смерти, если бы сам Ксавьер вовремя не обнаружил предательство.
Теперь еще эти дзеншититы на IV Анбус решили собственным самоубийством подставить ножку Армии джихада.
Глубоко вздохнув и вспомнив, что эти проклятые машины убили его сына, которого он так никогда и не увидел живым, Ксавьер заговорил в микрофон, обращаясь ко всем солдатам, находившимся в пределах досягаемости передатчика: