Графиня поднялась и, взяв незнакомца за руку, представила его Эрманде:
– Милое дитя, вот барон Альтендорф, которого я назначаю вам в супруги.
Едва графиня произнесла эти слова, молодая девушка, затрепетав, упала на колени.
– Нет, нет, я не могу сделаться его женой! Я жена другого! Я люблю Жижку! О, пощадите! Пощадите! Сжальтесь надо мной!
Протянув руки к матери, несчастная Эрманда лишилась чувств. Никто еще ничего не подозревал, но приглашенный доктор объявил, что через несколько месяцев Эрманда станет матерью.
Легко себе представить, какое впечатление произвело подобное известие. Барон Альтендорф обещал хранить тайну. Необыкновенная красота Эрманды произвела на него сильное впечатление.
Взбешенная графиня хотела приказать убить Жижку, но ее удержал граф Роземберг. Тогда она похитила роспись церкви, где венчались молодые, чтобы уничтожить все следы этого брака, как только того потребуют ее планы, и велела Жижке убираться. Тот действительно уехал и поступил на службу к барону Ильдегарду, но вскоре оставил его, а потом в замок пришло известие о гибели Жижки в битве с турками.
Эрманда родила дочь, но графиня объявила ей, что ребенок умер тотчас после рождения.
Скоро графиня Роземберг занемогла и уже на смертном одре упросила дочь выйти за барона Альтендорфа. Та согласилась и позволила повести себя к алтарю.
Барон Альтендорф обращался с Эрмандой с уважением и даже со всей нежностью, какая была доступна его угрюмому и надменному характеру. Через десять месяцев после их брака родился наследник обширных владений Альтендорфа – Родольф.
Однажды, гуляя в лесу, молодая баронесса вдруг заметила человека, он шел пешком. Едва глаза их встретились, они вскрикнули от радости и бросились друг другу в объятия.
Путешественник оказался Жижкой. Когда первая минута ликования прошла, они принуждены были объяснить друг другу множество вещей.
– Увы! – воскликнул Жижка, узнав, что Эрманда замужем и что свидетельство их брака похищено. – Последняя моя надежда уничтожена, и жизнь видится мне отныне пустой и непривлекательной. У меня не осталось даже честолюбия для борьбы, а между тем я мог бы стать орудием судьбы для того, чтобы изменить положение вещей во всем мире. Послушай, Эрманда, – продолжал Жижка, пораженный внезапной мыслью, – а может, наша дочь и не умерла, ведь тебя и относительно моей смерти обманули. Нам надо расстаться: твоя честь для меня превыше всего. Но знай, я любил тебя нежно и не перестану любить до последнего вздоха. Видишь этот перстень, единственную ценную вещь, которая у меня есть? Возьми его, Эрманда, на память о моей любви, и если я понадоблюсь тебе, пришли мне перстень, я пойму и поспешу явиться, или если ты найдешь нашу дочь…