Королевское общество, увы, не восприняло Левенгука всерьез. 20 октября 1676 года Генри Ольденбург, секретарь общества, ответил так: «Ваше письмо от 10 октября прочитали с огромным удовольствием. Рассказ о миллиардах "маленьких животных", плавающих в дождевой воде, которые вы наблюдали с помощью вашего так называемого микроскопа, вызвал у нас немалое веселье, будучи зачитанным на последнем заседании. Описания анатомии и наблюдений за этими существами, несомненно, достойные романа, привели одного из членов нашего общества к мысли, что ваша "дождевая вода" могла содержать в себе достаточное количество дистиллированного спирта, поглощенного исследователем…»
«Что касается меня, – продолжает Ольденбург, – то я воздержусь от рассуждений о трезвости ваших наблюдений и достоверности показаний вашего инструмента. После проведения голосования среди членов общества (увы, сопровождавшегося значительным числом смешков) было решено не публиковать ваше сообщение в нашем журнале. Однако все мы желаем вашим "зверькам" здоровья, процветания и успешного ведения дел их "первооткрывателем"».
Тем не менее спустя год по договоренности некоторые члены общества посетили Левенгука. Как и он, они смогли наблюдать в микроскопе крошечных существ, что некоторым образом оправдывало его.
Оставив изучение воды из пруда, Левенгук поместил под микроскоп образец собственной слюны и соскоба зубного налета и был совершенно очарован. 17 сентября 1683 года он снова написал в Королевское общество: «Я с большим удивлением увидел, что и в этих образцах наблюдается огромное количество маленьких животных, непрерывно движущихся».
Во рту старика, который никогда в жизни не чистил зубы, Левенгук обнаружил «невероятно большую компанию живых организмов… Более того, их было так много, что весь образец жидкости, казалось, живет своей жизнью». К сожалению, потребовалось еще двести лет, чтобы задаться вопросом, могут ли эти крошечные забавные существа быть убийцами.
К 1830-м годам убийственная практика кровопускания, а также слабительные и рвотные препараты вышли из моды, но лишь к 1870-м годам бессмысленные теории о четырех гуморах и экскрементальных миазмах выкинули на свалку истории. Прогресс в основном обусловлен работой немецкого патолога Рудольфа Вирхова, страстного любителя микроскопа. Он заменил гуморальную теорию клеточной доктриной, доказав, что болезнь вызывают изменения в клетках организма.
Исследователи вдруг начали совершать открытия одно за другим. В 1876 году немецкий врач Роберт Кох открыл первую бактерию, вызывающую эпидемию, – бактерию сибирской язвы. Француз Александр Йерсен в 1894 году открыл бациллу бубонной чумы, названную в его честь, –