Вовка напряженно всмотрелся в мое лицо.
– Когда?
– Вчера.
– Во сколько?
– Тело обнаружила соседка в районе четырех часов вечера. Увидела, что дверь в квартиру приоткрыта, и зашла внутрь. Копылову проломили голову. Орудие убийства нашли рядом на полу, это была мраморная пепельница.
Я все еще не могла поверить в услышанное.
– Отпечатки пальцев, Вов?
– Никаких и нигде. Только те, что принадлежат Копылову. Тело было обнаружено в метре от входной двери. Он сам открыл дверь убийце и впустил его. Дома у Копылова, конечно, бардак, но следов обыска не было.
– Он куда-то собирался, – вспомнила я. – К другу на дачу, кажется. Тот должен был заехать за ним на машине. Копылов, пока мы разговаривали, все переживал, что не успеет собраться. Ждал его с минуты на минуту.
– Уж не знаю, что там был за друг, Тань, но он так и не появился. Иначе мы бы узнали о его смерти не в четыре часа вечера, а гораздо раньше. Но кто-то определенно его навестил.
– Время смерти установили?
– Да. Смерть наступила около полудня.
Я вспомнила черный джип, проехавший мимо моей машины, когда я уезжала после разговора с Копыловым. Лицо человека, сидевшего за рулем, показалось мне знакомым.
– Его убили в тот же день, когда ты его навестила. Есть связь, как думаешь?
Мыслей по этому поводу не было. Связи между визитом к Копылову и его смертью я не видела. Во всяком случае, сейчас.
– Я попросила его посмотреть якобы заедающий дверной замок в машине, – вспомнила я. – И он посоветовал использовать машинное масло для смазки замка.
Официант поставил перед нами блюдо с пиццей. В лицо тут же пахнуло жаром.
– Черный ход в доме, где проживала Елена Соломко, – понял Кирьянов, пытаясь взять с блюда горячий кусок пиццы. – Ты сказала, что механизм замка недавно смазывали.
– Именно так, – подтвердила я. – И девочка, гулявшая неподалеку, видела, что из черного хода выбежал какой-то мужчина.
– Думаешь, это был Копылов?
– Понимаешь, Вов, у него были причины ненавидеть бывшую жену. Сначала ее мать, а потом и она издевались над ним долгие годы. Они практически сломали ему жизнь.
– Ну, хорошо, – поднял руки Кирьянов, – пусть так. Но что ему-то от ее смерти? Квартира? Богатство? Насчет жилплощади вопрос спорный. Может, хата Соломко ему и обломится, ведь он же родной отец Виктории. Но остальное-то он не получит.
– А если просто месть? – предположила я.
Кирьянов откусил от пиццы. Прожевал, удивленно вздернул брови.
– Слушай, они, похоже, реально ее тут готовят, а не разогревают. Прям настоящая пицца, словно из печки.
– Не отвлекайся, – попросила я.
– Насчет мести вообще полный бред, – сказал Кирьянов. – Предположим, что Копылов решил отомстить бывшей жене за, как ты утверждаешь, свою загубленную жизнь. Тогда у меня вопрос: почему он сделал это именно сейчас? И еще вопросы. Позволь, я сразу пойду по списку. Почему он выбрал именно такой способ убийства? Ведь можно было просто подкараулить Елену в темном переулке и долбануть по голове, а не ясным днем, когда тебя могут увидеть посторонние, лезть через черный ход и проникать в квартиру.