– Этого я не знаю. Но родители Елены были очень интеллигентными людьми. И мать, и отец. Папаша, правда, был странный какой-то.
Я вернула книгу в шкаф и закрыла дверцу.
– В чем же проявлялась его странность, Егор?
– Он был как бы подкаблучником. Анна Ильинична, его жена, верховодила в семье. Это чувствовалось.
– И поэтому вы решили, что отец Елены был подкаблучником?
– Или очень больным человеком, – ответил Егор. – Она все решала за него. И голос был командирским. Впрочем, я с отцом Елены общался всего несколько раз, и то недолго. Откуда мне знать?
– Но выводы-то вы сделали.
– Просто Елена часто упоминала мать, а когда речь заходила об отце, то сразу говорила, что от него мало толку.
– Понятно… Спасибо.
В целом в квартире Елены и Вики Соломко я не обнаружила ничего подозрительного. Никаких следов пребывания другого человека тоже не нашла. Все было на своих местах, а немногочисленный беспорядок не походил на последствия обыска.
Горелов следовал за мной безмолвной тенью, предпочитая не заходить в комнаты. Сделал исключение только для кабинета. Но и там пробыл недолго. Будто бы нуждался в разрешении. Пребывание в доме любимой женщины в день ее чудовищной смерти, конечно, повлияло на его состояние. Но, несмотря на то что он недавно выпил, вел он себя так, словно ничего и не было.
– Я закончила, Егор, – сообщила я, заглянув в санузел. – Можем идти.
– Окно на кухне нужно закрыть, – спохватился Горелов. – Вика сегодня домой уже не вернется, наверное. Да и не надо ей видеть все вот это.
Он удалился, а я так и осталась стоять около входной двери.
Прежде чем покинуть квартиру, мы постояли, прислушиваясь к тому, что происходит на лестничной площадке. Как назло, там как раз в этот момент началась какая-то движуха.
– Это Соловьевы, – угадал Горелов. – Пятый этаж, квартира сорок первая. У них ребенку три года, очень активный пацан. Зовут Пашка. Всегда очень громко покидает подъезд. Мамашка за ним еле успевает.
Мы открыли дверь только тогда, когда крики Пашки Соловьева стали доноситься с улицы. Их было прекрасно слышно и за закрытыми окнами.
Открыв дверь, я решила осмотреть замок. Горелов достал из своей волшебной сумки фонарик и посветил на объект исследования.
– Дверь была закрыта изнутри, – заметил он. – Это старый замок, не автоматический. Захлопнуть дверь нельзя – не закроется. Чтобы закрыться дома, нужно повернуть ручку. Чтобы закрыть дверь снаружи, потребуется ключ. Ключа у меня нет. У вас, я думаю, тоже.
– А мы попробуем.
Знакомство с таким видом запирающих устройств у меня состоялось давным-давно. С каждым справлялась на раз-два. Получилось и в этот раз.