Опустив голову и уткнувшись в блокнот с графиком рабочих поездок, он мечтал только об одном – чтобы скорее прошло утреннее совещание и можно было выйти на улицу. Никогда, никогда раньше его пульс не был таким лихорадочно-стремительным. Даже дыхание перехватывало.
Ему казалось, будто все коллеги смотрят на него, хотя было совершенно очевидно, что никому и невдомек, кто герой этой отвратительной истории. Он слышал их разговор: его имя ни разу не было упомянуто. Нет, они его не узнали, происшествие просто завладело их вниманием, тем более, что оно случилось неподалеку отсюда, а во что он был одет на корпоративе, они не помнили. Их безразличие к нему оказалось для него спасением. Он попытался сглотнуть, но во рту пересохло. О, как же он отчаянно желал, чтобы день поскорее закончился.
И день прошел, но для него ничего не изменилось. В ту ночь он то включал, то выключал компьютер, то ложился в кровать, то вставал, то садился, то снова укладывался спать, и так он провел всю ночь не смыкая глаз. Он надеялся переждать, надеялся отвлечься, заснуть и наутро обнаружить, что все вернулось на круги своя, словно ничего и не было. Но на следующий день все та же новость лидировала в топе и явно не собиралась сдавать позиции. Само собой заметок про «опарыша» меньше не стало, наоборот, появились новые, и возросло количество просмотров. Верно говорят: чем дальше в лес, тем больше дров.
Во вторник после обеда действительность превратилась в кошмарный сон. Беда, беда…
Неизвестно откуда в Интернет начала просачиваться его личная информация. Стало известно, что «опарыш» работает в страховой компании, всплыла фотка со школьного выпускного. Фотку, разумеется, «замозаичили», но необработанный исходник в Интернете можно было отыскать за пару минут. В происходящее невозможно было поверить, но это был не сон. Что, что ему было делать?
Он смирился с тем, что незнакомые люди обсуждают его в Интернете. Он был готов выдержать любую ругань, да хоть бы и побои, если бы можно было просто перетерпеть, а потом бы все это забылось и сгладилось.
Ему пришлось уволиться с фирмы, когда выяснилось, что это был он. Если бы даже ему предложили остаться, это было бы невозможно: по работе ведь надо было встречаться с клиентами, а как теперь с ними встречаться? Конечно, в лицо его узнавал не каждый встречный, но что будет, если клиент его узнает?
От одной мысли, что прохожие могут узнать в нем виновника скандала, его бросало в холодный пот. Даже если это будет один-единственный прохожий… нет, лучше уж провалиться сквозь землю! И как понять – догадались они или нет? Страх быть узнанным не отпускал его, и нет ничего странного в том, что вскоре он начал от людей шарахаться.