– Мамочка! – радостно воскликнула девушка.
Ага, я не ошиблась. Мама. Приятно познакомиться.
– Дайна! Как же ты нас всех испугала. – Покачала головой женщина, приближаясь. Присела рядом со мной на кровать, взяла мою руку в свои ладони и нежно погладила. – Солнышко, как ты себя чувствуешь?
– Уже лучше, – постаралась мягко ответить я.
– Но ты ужасно бледная. – Покачала головой матушка, с искренним сопереживанием смотря на меня. – Пожалуй, я скажу, чтобы обед принесли тебе в постель. Тебе не стоит сейчас напрягаться и выходить из комнаты. Я прикажу, чтобы тебя никто не беспокоил.
– Спасибо, – произнесла я, ощутив тепло в груди от непривычной для меня заботы.
– Солнышко мое, – леди Айлин обняла меня, ласково теребя локоны моих волос, – как же мы за тебя испугались.
Чуть отстранилась, заглядывая мне в глаза, после чего поцеловала в лоб и отпустила.
Встала.
– Я посижу с Дайной, – произнесла Саяра.
– Конечно, – кивнула матушка. – Я прикажу подать обед в комнату на двоих.
Леди Айлин с нежностью посмотрела на меня. Пожевала губами, словно что-то желая сказать и не осмеливаясь, и наконец проговорила с напряжением в голосе:
– Милая, с тобой желает побеседовать отец. Я его уговорила сделать это, когда тебе станет лучше. Но я очень прошу… – Она вздохнула. – Послушай его. Он не желает тебе зла.
– Я обещаю, – проговорила я тихо.
Леди постаралась улыбнуться. Вышло грустно, и женщина поторопилась покинуть комнату дочери.
На ужин мы все-таки спустились.
Одеться мне помогала Саяра. Она же проконсультировала, как себя вести за столом и быть более похожей на Дайну.
Пока мы шли по направлению к столовой, сестра показывала, где и что находится.
– На нашем этаже, кроме личных комнат, также есть спальни для гостей. Этажом выше – апартаменты маменьки с папенькой, кабинет папеньки и большая каминная. На первом этаже – гостиная и столовая, зал для приемов. Если пройти дальше от него и свернуть налево, то там комнаты прислуги, кухня, кладовые. А вот если от зала приемов свернуть вправо, то там будут большая каминная и библиотека. Запоминай!
Я запоминала.
Как и всё, о чем говорила Саяра.
Отныне для меня это имело большое значение.
Ужин проходил в домашней обстановке в столовой.
Хотя, как по мне, так за столом, что находился посреди украшенной высокими вазами комнаты, могло поместиться не менее тридцати человек.
Столовая была светлая, с огромным окном почти во всю стену. Его прикрывала тончайшая лазурная тюль с натюрмортами на стенах и серебряными канделябрами. Комната производила очень приятное впечатление.