– Понял, Кислый. Держи, заслужил. – Наше ведомство к числу богатых не относится, но каждый опер время от времени должен стимулировать своих агентов не только морально, но и материально.
Специально для такой цели я заранее отложил пять штук, которые и вручил Кислому в далеко не торжественной обстановке.
От меня не убудет, а Кислому – если братва дознается, что он мой человечек, серьёзно поплохеет. И рискует он не только здоровьем, но и жизнью.
Впрочем, с некоторых пор многое изменилось. Братва стучит ментам через одного, если не чаще, но огласки этой «интимной» стороны жизни никто не любит. Все делают хорошую мину при плохой игре.
Если на дело идёт «организованная» преступность, мы, как правило, узнаём кто, как и когда. И, разумеется, не в ходе глубокомысленного разглядывания следов преступления а ля Шерлок Холмс. Опера ноги кормят и армия надёжных осведомителей.
– Георгий Олегович, спасибо! – Кислый нервно сглотнул и судорожно запихал деньги во внутренний карман. – Ну я пойду, ладно?
– Иди, а то не ровён час засекут.
Он задержался на секунду, бросив на меня настороженный взгляд:
– Что-то вы неважно выглядите, Георгий Олегович. С вами всё в порядке?
– Да иди уже, – раздражённо протянул я.
И этот туда же… Профессор кислых медицинских щей!
Осведомитель поднял воротник пальто и засеменил, не оглядываясь.
Я прикинул план дальнейших действий. Сунуться одному в квартиру?
Пожалуй, повременю. Дождусь кавалерии, а там что-нибудь придумаем. Лишь бы Аллигатор к тому времени не вздумал смыться.
Только успел об этом подумать, как домофон издал мелодичные звуки, и железная, крашенная в революционный красный цвет, дверь подъезда распахнулась, выпуская из бетонного чрева пятиэтажки того, за кем я пришёл.
Аллигатор – невысокий крепыш в китайском пуховике и джинсах с вытянутыми коленками, осторожно замотал башкой и, не заметив меня, пошагал, низко склонив голову. Он горбился, а его подбородок практически лежал на груди.
В руках была объёмистая спортивная сумка.
Эх, не успела моя «кавалерия». Значит, сам. Но это даже к лучшему – хочешь, чтобы было хорошо – сделай лично.
Пистолет давно был снят с предохранителя, а в ствол, вопреки всем инструкциям, «загнан» дополнительный патрон. Фишка, перенятая от вояк, которая спасла жизнь не одному оперу.
Сердце предательски кольнуло. Я невольно поднёс руку к груди.
Слышь ты, четырёхклапанное, не вздумай подвести. Мне, пока дело не завершу, на тот свет никак нельзя.
Моторчик словно услышал обращённую к нему просьбу, меня отпустило.
Слава богу! Как хорошо…
Я уверенно преградил Аллигатору дорогу.