— Это было лет пять назад, — начал он. — Один актер из гримерной номер четыре, довольно молодой парень, решил расправиться с другим актером — ну, имел на него зуб, такое бывает — и втихаря что-то там сделал с его газовым нагревателем. Короче, оттуда начал вытекать газ. А если ты лежишь вусмерть пьяный — кстати, вы тоже могли бы сильно опьянеть, если бы та девица была пощедрее и влила вам в горло побольше бренди, — так ты отравишься газом раньше, чем сообразишь, в чем дело. Что и случилось. Я хочу сказать, что тот, второй, ну на которого первый имел зуб, он с бутылкой не расставался. В общем, шуму было много. Театр закрыли на ремонт, надолго. Хозяин запретил упоминать об убийстве. Сменил название театра, но, как ни называй, память все равно остается. Глупо получилось, верно? Но нам с вами до этого дела нет, правда? Мы тут вообще ни при чем, верно? — Слова «мы тут» сторож произнес со значением.
Мартина открыла коробки и чемоданы и начала доставать костюмы. Пальцы слегка дрожали, но он не видел, ведь она стояла к нему спиной. Затем кое-как освободила ноги из мокрых туфель.
— Их надо высушить, — сказал сторож.
Он двинулся к ней, присел на корточки. Его большая и цепкая рука, как будто живущая своей собственной жизнью, дернулась вперед и сомкнулась на ее ступне.
— О, да вы без чулок?
То, что испытывала сейчас Мартина, можно было бы, конечно, назвать страхом, но скорее это было стыдом от унижения, что ее застигли в таком состоянии. Ее покачивало, она смертельно устала, не чувствовала ног, а тут еще такое.
— Послушайте, — почти крикнула она, — вы добрый человек. Помогли. Но позвольте мне начать работу.
Сторож ослабил захват и поднял на нее глаза, в которых напрочь отсутствовало смущение. Только любопытство.
— Ладно, — сказал он. — И без обид. Закончим на этом, верно?
— Да, давайте на этом закончим.
Он поднялся на ноги, поставил ее туфли перед обогревателем и направился к двери.
— Живете далеко отсюда?
— Мне еще предстоит где-нибудь устроиться, — ответила она. — Я слышала, у вокзала Паддингтон есть дешевая гостиница.
— На мели, верно?
— Теперь, когда я получила работу, уже нет.
Он сунул руку в карман.
— Может быть?..
— Нет-нет, не надо. Пожалуйста.
— Да ладно вам. Мы ведь приятели, верно?
— Не настолько. Я вам очень благодарна, но ничего не надо.
— Ну, дело хозяйское, — сказал он, помолчав. — Я никак не могу взять в толк… по вашему разговору и поведению видно, что вы не из таких. Верно? Так что с вами случилось? Беда какая-то или что?
— Да ничего. В самом деле ничего.
— Ну что ж, не хотите говорить, не надо. Больше нет вопросов. — Он открыл дверь, вышел в коридор и уже оттуда добавил: — Вообще-то здесь так не положено, но можно попробовать. Мой сменщик придет в восемь утра,