— За статью ему не заплатили?
— Конечно, нет.
— Тогда не понимаю, зачем…
— Я тоже не понимаю, разве что он был исключительно мстительным и уже тогда сильно пил.
— Сейнт его не заподозрил?
— Сейнт доказывал, что никакой подделки не было и что автор статьи — я. Но поверили, к счастью, мне. Стиль не совсем мой, хотя подражание довольно удачное.
— Вы знакомы с Феликсом Гарденером?
— Нет, а что?
— Мы с ним друзья. Он попал в ужасное положение.
— Согласен. Но ведь полиция его не подозревает?
— Уверен, что нет. Но штука в том, что выстрел в Сюрбонадье произвел он. Сама мысль для него невыносима.
— Да уж, можно посочувствовать. Что ж, это вся помощь, какую я могу вам оказать. А что с этого буду иметь я? Я бы мог украсть у вас статью, но это не в моем стиле.
Найджел хлопнул его по плечу — дружески, но довольно рассеянно.
— Когда это произошло, Феликс был еще только первокурсником. Вряд ли он способен пролить на это свет. Но с Сюрбонадье он мог быть знаком.
— Расспросите его. А мне уже пора.
— Я чрезвычайно вам признателен, Уэйкфорд.
— Не за что. Всего хорошего! — сердечно попрощался Уэйкфорд и ушел.
Найджел раздумывал, как ему быть: кинуться с докладом к Аллейну или сначала сообщить Гарденеру ободряющее, как он полагал, известие. Решение было принято в пользу Гарденера. Найджел так спешил, что покатил к нему на Слоун-стрит на такси.
Гарденер был дома и пребывал в совершенно растрепанных чувствах. Судя по всему, он в прострации сидел у окна и, обернувшись к вошедшему Найджелу, удручил его своим испуганным видом.
— Найджел! — воскликнул он. — Это ты?!
— Привет, старина!
— Привет. Я тут сижу и думаю… Похоже, это не сойдет мне с рук. Ночью у меня перед глазами стояло только его мертвое лицо, но когда рассвело, я стал понимать, чем все это кончится. Меня арестуют за убийство, и я ничего не смогу доказать. Значит, меня ждет виселица.
— Прекрати нести вздор! — взмолился Найджел. — Зачем им объявлять тебя виновным? Ты же умный человек!
— Я знаю, зачем он меня расспрашивал. Он думает, что это я подложил боевые патроны.
— Он далек от таких мыслей. Он идет по совершенно другому следу. Из-за этого я к тебе и пришел.
— Извини. — Гарденер упал в кресло и прикрыл ладонью глаза. — Я веду себя как полный осел. Рассказывай!
— Помнишь иск Джейкоба Сейнта о клевете?
Гарденер вытаращил глаза.
— Как любопытно, что ты задаешь мне этот вопрос! Я сам недавно об этом думал.
— Тем лучше. Подумай еще. Ты был тогда знаком с Сюрбонадье?
— Его отчислили вскоре после моего поступления в Кембридж, к тому же мы с ним учились в разных колледжах. Его настоящая фамилия — Сайме. Да, мы встречались.