— Это все, что я знаю. Можете рыть хоть до посинения, все равно ничего больше не найдете! Я — человек простой, инспектор…
— Я совершенно другого мнения, мистер Сейнт, — вежливо изрек Аллейн.
— Вся эта ваша комедия меня утомляет. Это очевидное самоубийство. Когда дознание?
— Завтра в одиннадцать.
Сейнт издал рокочущий звук и вывалился в коридор. Там он уставился на Найджела, не узнал его и заспешил в сторону лестницы.
— Привет, Батгейт! — сказал Аллейн из двери. — Заходите.
Найджел, принудив себя к подвигу смирения, сумел отчитаться о беседе с Уэйкфордом с деланным безразличием. Аллейн внимательно его выслушал.
— Версия Уэйкфорда имеет право на существование, — молвил он. — Сюрбонадье был оригинальным типом. Он мог написать статью, повесить ее на Уэйкфорда и молча радоваться, что нанес дядюшке Джейкобу удар исподтишка. Мы знаем, что примерно неделю назад он пытался его шантажировать. Это не так притянуто за уши, как может показаться.
— Сейнт сам клялся, что это не он, — я говорю о временах судебного процесса.
— Клялся, а как же! Если бы автором статьи оказался его племянник, то к нему отнеслись бы как к более надежному авторитету, чем к репортеру, помышляющему только о сенсации. Нет, в некотором смысле это разумная версия.
— В вашем тоне слышится сомнение.
— У вас тонкий слух.
— Гарденер тоже сомневается, что статью написал Сюрбонадье.
— Что?! Вы с ним виделись?
— Да. Он ужасно напуган и думает, что вы обвините его.
— Он не считает автором статьи Сюрбонадье?
— Так он говорит, и вполне искренне, хотя понимает, что версия об авторстве указывает скорее на Сейнта, чем на него самого. Но у меня все равно есть чувство, что он считает, что в этом что-то есть.
— Повторите мне его слова.
Найджел воспроизвел с максимально доступной ему достоверностью свой разговор с Гарденером, потом скрепя сердце описал появление мисс Вон и ее незавершенную речь.
— О чем она хотела его предупредить?
— А вы не догадываетесь? — спросил Аллейн.
— Нет, никак.
— Пораскиньте мозгами.
— Перестаньте! — не выдержал Найджел. — Вы не Торндайк.
— И очень об этом сожалею. Мне бы его логику! Она пригодилась бы мне при копании в кембриджском старье.
— Думаете, Сюрбонадье мог покончить с собой?
— Нет, ему бы не хватило духу. Надеюсь, вы сознаете важность сведений Гарденера о кембриджских наркоманах?
— Из нее следует, что Сюрбонадье был так или иначе осведомлен о махинациях своего дяди, — смущенно проговорил Найджел.
— Мне пора, — свернул беседу Аллейн, глянув на часы.
— Куда?
— В квартиру убитого.
— Можно мне с вами?
— Вам? Не знаю. Вы в этом деле пристрастная сторона.