Было отрадно слышать оценку, данную командиром батареи комсомольской организации. А ведь все это было сделано по почину Гречишникова — комсорга соседней батареи. «Хорошо, — подумал я, — что инициатива одной комсомольской организации быстро подхвачена всеми артиллеристами. Значит, не зря мы обсуждали на заседании бюро почин Гречишникова».
* * *
7 августа 1943 года перед рассветом артиллеристы совершили десятиминутный огневой налет по переднему краю обороны противника. Это для того, чтобы ввести гитлеровцев в заблуждение. Разведчики не раз подмечали: фашисты, укрываясь от нашего артиллерийского огня, переходили во вторые и третьи линии траншей, оставляя, в первой лишь небольшое число солдат, а потом, по окончании артиллерийского огня, стремительным броском снова занимали прежнее положение. Так противник поступил и на этот раз. Впоследствии пленные подтвердили, что, посчитав огневой налет за окончание артподготовки, их командование поспешило перебросить пехоту в первые траншеи. Собственно, этого мы и добивались. И когда началась основательная, часовая, из всех артиллерийских и минометных средств огневая подготовка, гитлеровцы, как говорится, попали в самое пекло. Свое слово сказали и «катюши»: их удар был ошеломляющим.
И вот разнеслась команда «Вперед!». Неудержимой лавиной устремились бойцы на врага. К исходу дня первая полоса обороны гитлеровцев была в основном прорвана. Полк достиг реки Водоса и закрепился на этом рубеже.
Противник усилил налеты авиации, применил против пехоты крупнокалиберные пулеметы с трассирующими и разрывными пулями.
Перед нами была все та же Безымянная высота, которая и раньше доставляла много неприятностей. За нее вновь развернулись ожесточенные бои. Враг подтянул резервы: пехоту, танки, самоходные установки.
В бою за высоту отличились многие подразделения дивизии, в том числе роты капитанов Кирилла Чернышева и Константина Постникова, батарея 120-миллиметровых минометов под командованием капитана Ивана Анищенко, расчет 45-миллиметровой пушки старшины Петра Панферова.
* * *
Я находился в районе Безымянной высоты, когда мне сообщили: «В четвертой роте вас ждет представитель политотдела дивизии».
Рота находилась на склоне холма, поросшего кустарником. Там я встретился с Петром Лаврентьевичем Николайчуком, недавно назначенным помощником начальника политотдела дивизии по комсомольской работе. Свое знакомство с комсомолией полка, его активом старший лейтенант, видимо, начал с рот.
— Был я у комсорга девятьсот шестьдесят пятого полка Косачева, попутно зашел и к вам, — протягивая руку, сказал он. А потом — как бы в упрек: — Полки воюют бок о бок, а комсорги друг о друге ничего не знают. Знаком ли с опытом работы Косачева или Захарьина из артполка?