— Спасибо, как будто дома побывал, — сказал Отводчиков.
— Как, вы, товарищ капитан, москвич? — раздалось несколько голосов.
— Нет, но в Москве бывал часто.
— Есть у нас в полку и москвичи, — проговорил сержант с забинтованной головой, свертывая цигарку, — во второй роте особенно, да и в разведке. Друг мой, Миша Чубенко, рассказывал, что жил на Мытной. — Подумав, сержант озабоченно добавил: — На задании сейчас Миша-то. Второй день ни слуху ни духу.
Люди заговорили опять о снайперах, о том, что в полку их пока маловато.
— Стрелком может быть каждый, а снайпером родиться надо, — авторитетно заявил Степан Рудь.
— Ты это брось, — заметил боец, старательно очищавший мину от смазки. Он был неказист ростом. Но сквозь гимнастерку вырисовывались могучие мускулы. Бросив ветошь, боец подошел поближе к Степану и, широко жестикулируя, продолжал: — Зазнаетесь. Мы, дескать, снайперы, попадем белке в глаз, комару — в ухо… Куда уж там другим с вами равняться! А я так скажу: и пулеметчик, и минометчик, и любой другой боец может и должен быть снайпером в своем деле. А что для этого нужно? Труд и упорство.
— Правильно, Рябоконь, — поддержал его капитан Отводчиков. — Трудом всего можно достичь.
В траншее появился пожилой боец с кипой газет, торчавших из холщовой сумки.
— Получайте, хлопчики-молодчики. Дивизионка. Сегодня опять про наших снайперов пропечатали.
Увидев сержанта Рудя, почтальон подошел к нему, подал газету:
— Сохрани, Степа, тут опять про тебя.
Газета еще пахла типографской краской. На первой странице крупным шрифтом было напечатано: «Бей врага так, как снайпер Рудь!»
— Это хорошо. Дивизия должна знать своих героев, — заметил я.
— Что дивизия! — с гордостью сказал Рябоконь. — О наших снайперах писалось во всех газетах страны и по радио передавали. — Порывшись в вещмешке, он достал аккуратно сложенную «Комсомольскую правду» и положил мне на колени. На первой полосе газеты красным карандашом были обведены строки из сообщения Совинформбюро:
«На Западном фронте наши части истребили до роты немецкой пехоты, разрушили 6 блиндажей и подавили огонь нескольких артиллерийских батарей противника. Снайперы Н-ского соединения за три месяца уничтожили до 2000 немецких солдат и офицеров. Снайпер старшина т. Юдин уничтожил 105 гитлеровцев, снайпер т. Коровкин — 51, снайпер т. Рудь — 47, снайпер т. Головачев убил 44 гитлеровца».
— Видите, даже фамилии указаны, — радовался Рябоконь за своих товарищей.
Из блиндажа донесся голос телефониста:
— Нового комсорга «Дунай» вызывает.
— Это из штаба, — пояснил командир батареи. — Наверное, замполит.