– А ты спал, хоть немного? Это кресло не выглядит удобным.
– Солдат должен уметь высыпаться, где представится возможность, а это не худший вариант. Голова не болит?
Она удивилась, что он все же заметил, ведь она всячески старалась скрыть.
– Мне лучше, спасибо.
– Хорошо. Уезжаем, как только поешь.
Селеста сразу ощутила голод. Поднос стоял у самой кровати. Переставив его на колени, она впилась зубами в сочный инжир, а потом отломила кусок подсохшего хлеба, сыра и взяла помидор. После хорошего сна и возможности сытно поесть жизнь стала казаться не такой ужасной.
Шейборн с трудом поднялся и несколько секунд стоял не шевелясь. Селеста замерла.
– Как твоя рана?
– Все хорошо.
Ей так не казалось.
– У нас есть немного порошка Кэролайн, я сделаю тебе перевязку.
Саммер молчал, утверждая ее в мысли, что все не так благополучно, как он пытается представить. По спине пробежала дрожь.
– Если тебе станет хуже, это плохо кончится для нас обоих. – Она взяла сумку, положила на кровать и принялась изучать содержимое бумажных кульков. – Лекарство лучше нанести здесь, чем делать это в дороге.
Шейборн снял брюки и сел рядом. Ей показалось, что его нога опухла. Сняв повязку, она увидела страшную рану с неровными краями.
– Они принесли с едой соль?
– Она там. – Он указал на маленькую плошку, которую она не заметила. Хорошо, что у них есть вода. Быстро размешав щепотку в тарелке с водой, она принялась промывать рану. Саммер морщился, но терпел.
– С такой раной тебе нельзя ходить.
– Советуешь лежать и ждать, когда нас найдут и убьют?
– Случись это в другое время в другом месте, доктор велел бы неделю лежать в постели.
Она слышала нотки раздражения в его голосе, но понимала, что это связано не с ней лично, а с ситуацией в целом.
– Этот порошок хорошо помогает.
– Но я не лекарь, как мадам Дебюсси, могу ошибиться с выбором.
– Сыпь любой и заматывай скорее. Все лучше, чем ничего.
Селеста еще раз оглядела кулечки и выбрала, как ей казалось, порошок с оттенком светлее того, что использовала в прошлый раз. Она развела его немного вином, приготовила пасту и смазала рану. Подождав, пока она подсохнет, перевязала чистым бинтом.
– Знаешь, майор, я считаю, нам надо двигаться к побережью. Дорога в шесть сотен миль с такой раной – безумие.
Он ничего не ответил, лишь улыбнулся. От тепла его глаз раздражение растаяло без следа.
– А я долго скучала по тебе, когда уехала из Суссекса.
– В промежутках между плотскими утехами с любовниками?
Слова прозвучали резко, но Селеста не могла на него злиться. К тому же она сама рассказала, какой была ее жизнь.