Мы стояли неподвижно, глядя в ту сторону, куда ушли наши недавние противники. Мы уже давно их не видели — они скрылись за ветвями деревьев и сухостоем, еще через какое-то время я уже и учуять их не смог. Однако Моха продолжала следить за сдвоенным отрядом Лаэзеля и Корина.
– Они сели на лошадей и ускакали, — произнесла зверодевушка спустя пару минут.
Я сдержал облегченный вздох. Повел громадной рукой, опуская на землю гоблинов. Подошел к ним поближе и окончательно развеял «Каменные пальцы». Подставил ногу, чтобы безвольные тушки не рухнули, а затем аккуратно положил их на траву.
Превратившись в человека, я в очередной раз посмотрел на своих товарищей. Шкуры Пипина и Рёвы были порезаны и обожжены, однако они будто бы не обращали внимания на свои раны. Эти двое, беззвучно скалясь, все еще глядели вслед Корину и его соратникам.
— Пипин, выдерни стрелу. Если рана глубокая, я залечу ее, — все еще возвышаясь над гоблинами, произнес я.
Короткий дернулся и обратил на меня внимание.
– А? А… да, – протянул он и гнолльими лапами вцепился в снаряд, засевший глубоко в его груди. Мой друг зарычал от натуги, его мускулы вздулись, и наконец-то стрела поддалась. На траву хлынула кровь. К нему тут же бросилась Моха, но Пипин превратился в человека. Хоть он и выглядел как новенький, обессилено рухнул на траву.
– Рёва, ты как? – не отходя от гоблинов, позвал я гнолла.
– Я… слаб… – тихо проговорил он. – Я не успел сам р-р-р-р-разор-р-р-рвать его пр-р-р-р-роклятье и тебе пр-р-р-ришлось договар-р-р-риваться с ними.
– Не успел? — удивился я. – Ты хочешь сказать, что чувствовал, что сам сможешь выйти из-под контроля Лаэзеля?
— Смог бы… -- отвернувшись, ответил он. – Но это тр-р-р-ребовало вр-р-р-ремени. Я слишком медленно р-р-р-разр-р-резал его тьму внутр-р-р-ри меня. Если бы я был сильнее… Если бы у меня было бы больше маны, спр-р-р-равился бы в мгновенье ока. А так…
– Не кори себя. То, что ты вообще мог разорвать его заклинание, уже о много говорит. Например, о том, что, когда мы станем еще сильнее, такие проклятия и вовсе будут нам нипочём. А ведь Лаэзель потратил немало время на концентрацию перед его применением.
– И все же сейчас нам пр-р-р-ришлось отступить, – горестно покачал мохнатой головой Рёва. – А ведь ты смог обезвр-р-р-редить больше половины из них! Но мы оказались бесполезны… Я оказался бесполезен, хоть и говор-р-р-рил, что буду твоим когтями и клыками.
– Ты и так мои когти и клыки, – отозвался я, демонстрирую ему тыльную сторону своей человеческой ладони. – А раз я не унываю, странно, что они унывают сами по себе. Между прочим, мне тоже предстоит еще обрести силу. Мои когти и клыки будут становиться сильнее вместе со мной. Так что прекращай реветь, Рёва. Впереди нас ждет много работы, и мы с ней справимся. И вообще, не забывай, что нас было четверо против десяти.