Процесс социальной трансформации, раз начавшись, не мог остановиться. Экономические, политические и культурные аспекты доисторического общества всё более усложнялись. Египет встал на путь, ведущий к государственности. Окончательное высыхание пустынь, случившееся около 3600 года до н. э., должно было придать этому процессу дополнительное ускорение. Быстрый рост населения мог привести к ожесточенной борьбе за скудные ресурсы – то есть возникла необходимость в укрепленных городах. Больше голодных ртов – значит, нужно увеличивать продуктивность земледелия. Рост городов и развитие сельского хозяйства стали и ответом на произошедшие перемены, и стимулом для новых перемен.
В этих условиях поселения в Верхнем Египте начали сливаться в три региональные группировки, которыми, возможно, правили наследственные вожди. Объяснение столь раннему доминированию этих трех доисторических царств могут дать стратегические факторы. Центром одного из них был город Тинис (поблизости от современной Гирги), расположенный там, где долина Нила сужалась, что позволяло держать под контролем судоходство, и где сходились торговые пути из Нубии и оазисов Сахары. Вторая территория, со столицей в городе Нубт (что значит «Золотой», ныне Нагада), контролировала доступ к золотым рудникам Восточной пустыни через Вади-Хаммамат на другом берегу реки. Третье царство выросло вокруг селения Нехен, которое, как и Тинис>[14], являлось отправным пунктом дороги через пустыню к оазисам (а оттуда – в Судан) и, как и Нубт, контролировало доступ к месторождениям золота в Восточной пустыне – наиболее отдаленным, лежащим далеко на юге, – через вади, начинавшееся прямо напротив города.
Правители этих трех территорий делали всё, что положено амбициозным правителям: они старались продемонстрировать и укрепить свою власть политическими, идеологическими и экономическими способами. Их неутолимая жажда накопления ценных и редких вещей, будь то золото и драгоценные камни из пустынь Египта либо экзотический импорт из дальних стран (например, оливковое масло с Ближнего Востока или лазурит из Афганистана), стимулировала торговлю, как внутреннюю, так и внешнюю. Право изымать подобные ценности из обращения было особенно наглядным проявлением богатства и привилегий, поэтому ритуалы погребения знати становились все сложнее, а погребальный инвентарь – все богаче, хотя в основе их лежала древнейшая и простая традиция, восходящая к бадарийским временам. Появление на всех трех территориях отдельных кладбищ для местного правящего класса является верным признаком наличия в обществе устойчивой иерархии.