– Они – всем преступникам преступники, Тимми, – говорил отец. – Вот от кого все плачут, так это от них в первую очередь.
Тим знал, что мафия угоняет самолеты, крадет детей и другие ценности, требует за них выкупы, а также совершает другие не менее гнусные дела. Иногда мафия сговаривается с нечистыми на руку богачами, которые отваливают бандитам за их работу очень большие деньги.
Пока мальчишка размышлял, Хозяин продолжал рассказывать:
– Из-за ряда причин мы задержались и теперь не можем терять времени на Рим.
Тут Тим снова увидел его большой кулак, которым Хозяин стал потрясать при каждом слове.
– У нас остается один выход – прямиком доставить товар к месту назначения!
За спиной Тима раздался шорох...
– Тимми, Тимми...
Это был Толстяк. Снова что-то шаркнуло, скрипнуло и шлепнуло – Толстяк выбрался из холодильника.
– Тимми, очень хочется ошибиться, но голос! – Толстяк был крайне возбужден, его глаза так и горели. – Кажется, я вспомнил, кому он принадлежит.
– Кому же?
– Тим, мне там, – Толстяк кивнул на холодильник, – никто не верит, но это голос нашего старого врага, герцога Икторна!
– Что?! – мальчишка едва не закричал.
– Ну да, – развел лапами Толстяк. – Его, Икторна! Только вот чего я не пойму, – если это он, то как он здесь оказался...
– А что Малыш, Ворчун, остальные? – спросил Тим, размышляя над предположением Толстяка.
– Они хихикают, – жалобно ответил медвежонок. – Они говорят, что у меня от голода начались голодные галлюцинации.
Предполагаемый герцог Икторн и его сообщники тем временем обсуждали детали предстоящего захвата самолета и потому не очень-то обращали внимание на посторонние шорохи.
Тим мотнул головой и выглянул из-за холодильника. Выглянул решительно, совсем не так, как недавно.
– Ну что? – спросил Толстяк.
Тим снова спрятался и, тяжело дыша от напряжения, ответил:
– Может быть, Толстяк! Понимаешь, может быть!
Действительно, Тим не мог ответить более определенно по той простой причине, что герцога Икторна он видел только на картинке или на экране телевизора. К тому же, как уже было сказано, освещения в багажном отделении было явно недостаточно.
– Посмотри ты, Толстяк.
– Я боюсь.
– А ты не бойся.
Толстяк выглянул.
Когда медвежонок спрятался, приятели словно поменялись местами: у Толстяка теперь был явно озадаченный вид, а у Тима – вопрошающий.
– Ну? – качнул головой мальчик.
– Мммм... – промычал Толстяк неопределенно. – Не могу сказать. Нет, не могу... Голос, точно, – его. Рост – его... Но в те времена, когда я его знал, он был немного другим... Моложе, что ли... У него была бородка, усы... А теперь – живот. И вот что еще, – Толстяк сосредоточенно нахмурился. – Он совсем не старый, понимаешь? И потом, этот костюм...