— Полгода тому назад, — продолжил судья, — я проезжал Сучо по пути в Ланьфан, и мне выпало удовольствие долго беседовать с вашим батюшкой. На досуге я, знаете ли, тоже изучаю историю. Когда я уже откланивался, он сказал: «Мой старший сын служит в Ташику, соседнем с вашим округе. Если вам случится проезжать там, сделайте мне одолжение и взгляните, как он поживает. С мальчиком случилось ужасное несчастье». Что ж, вчера меня вызвал главнокомандующий, и, прежде чем вернуться в Ланьфан, я решил сдержать свое обещание.
— Это так любезно с вашей стороны, ваша честь! — пробормотал смущенный Пэн. — Пожалуйста, простите мою грубость. Я не знал… и я в ужасном состоянии. Тяжелое положение на фронте, знаете ли… — Он выкрикнул приказ, и солдат принес чайник. — Отец… Рассказывал ли отец о моей трагедии?
— Только то, что вашу молодую жену убили здесь в прошлом году. Примите мои соболезнования…
— Ему не следовало заставлять меня жениться, ваша честь! — взорвался Пэн. — Я говорил… пытался ему объяснить… но он всегда так занят, никогда даже выслушать меня толком не может… — Не без усилия молодой человек взял себя в руки и продолжил: — Вы знаете, я считал, что еще слишком молод для женитьбы. Хотел, чтобы отец отложил это на несколько лет, пока я, например, не обоснуюсь в большом городе. Дал бы мне время… привести в порядок дела.
— Вы любили другую девушку?
— Милостивые Небеса! — воскликнул молодой командир. — Нет, ваша честь, я просто не чувствовал в себе стремления к женитьбе. Пока.
— Ее убили грабители?
Командир Пэн мрачно покачал головой. Лицо его смертельно побледнело.
— Убийцей, ваша честь, оказался мой армейский товарищ. Знаете, один из тех омерзительных бабников, с которыми вам никогда не удастся побеседовать скромно, чисто, пристойно. Они всегда говорят только о женщинах, женщинах, женщинах, только о них, всегда ловишь их на этих мерзких интрижках… — Молодой человек даже сплюнул от возмущения. Он жадно глотнул чаю и продолжил тусклым голосом: — Он пытался совратить мою жену и задушил ее, когда она ему отказала. На рассвете ему отрубят голову. — Вдруг он прижал ладони к лицу.
Судья Ди некоторое время, не говоря ни слова, смотрел на непритворные страдания молодого командира. Затем он мягко произнес:
— Да, вам действительно очень не повезло. — Он встал и продолжил по-деловому: — Я должен снова увидеть главнокомандующего. Пожалуйста, проводите меня.
Командир Пэн тут же вскочил. Ведя судью длинным коридором, по которому туда-сюда носились вестовые, он сказал:
— Я могу проводить вас только до приемной, ваша честь. Лишь члены высшего командования допущены дальше.