Судья открыл калитку собственным ключом и выскользнул на пустынную улицу. «Действительно, в чем же дело?» — спрашивал он себя, бредя сквозь перенасыщенный влагой туман. Что ж, он, конечно, разочарован этими семью месяцами пребывания на своей первой независимой официальной должности. Сначала, конечно, было несколько волнующих дней, а потом случилось убийство жены господина Хо и убийство в крепости. Но далее ничего, кроме отчаянно скучной канцелярской рутины: формуляры, чтобы их заполнять, бумаги, чтобы их подшивать, разрешения, чтобы их выдавать… В столице у него тоже была масса бумажной работы, но то были важные бумаги. Кроме того, этот округ на самом деле не был его безраздельной вотчиной. Вся территория северней реки, будучи стратегическим плацдармом, находилась под юрисдикцией военных. И Корейский квартал за Восточными воротами управлялся собственной администрацией.
Наместник сердито пнул камень и тут же выругался. Торчащую верхушку глыбы он принял за валяющийся булыжник и пребольно ушиб палец на ноге. Он должен принять решение относительно госпожи Цзао. Этой ночью он делил ложе со своей Первой женой, и она вновь убеждала его взять госпожу Цзао Третьей. Обе его госпожи любят ее, говорила Первая, а сама госпожа Цзао ничего лучшего для себя и не желает. «Кроме того, — добавила Первая госпожа со свойственной ей прямотой, — ваша Вторая — красивая женщина, но малообразованная, так что столь просвещенная и начитанная девушка, как госпожа Цзао, сделает нашу жизнь куда более интересной».
Но что, если готовность госпожи Цзао вызвана лишь благодарностью за то, что он вызволил ее из той кошмарной ситуации, в которой она оказалась? В известном смысле, все было бы проще, если бы она не нравилась ему так сильно. С другой стороны, честно ли брать жену, если не любишь ее по-настоящему? Наместник вправе иметь четыре жены, но лично он придерживается мнения, что и двух вполне достаточно, разве что обе они бесплодны. Как все запутанно и сложно! Начался дождь, и судья плотнее запахнул рубаху.
Он вздохнул с облегчением, когда увидел широкие ступени, поднимающиеся к храму Конфуция. На третьем этаже западной башни была устроена маленькая чайная. Там он и выпьет свой утренний чай, а потом вернется в суд.
В восьмиугольной комнате с низким потолком неряшливо одетый парнишка согнулся, помешивая железными щипцами угли в жаровне. Судья Ди с удовлетворением отметил, что юнец его не узнал; сейчас он вовсе не был расположен к поклонам и расшаркиваниям. Заказав чайник и велев принести сухое полотенце, он сел за стол.