Всю его вялость как ветром сдуло. На углу он нанял у кузнеца лошадь, вскочил в седло и поскакал к Северным воротам. Стражники в изумлении уставились на взъерошенного всадника в съехавшей набок домашней шапочке, но, узнав своего наместника, они вскочили, приветствуя его. Судья спешился и жестом приказал их начальнику следовать за собой в караульное помещение за воротами.
— Что это происходит там на болоте?
— В старой башне был обнаружен мертвец, ваша честь. Армейские стражники уже схватили убийцу; сейчас они допрашивают его в блокгаузе. Мне кажется, вскоре они отправятся на пристань.
Судья Ди сел на бамбуковую скамью и протянул стражнику несколько медяков.
— Пошли одного из своих людей купить мне пару жмыховых лепешек.
Жмыховые лепешки, аппетитно пахнущие луком и чесноком, прибыли с пылу с жару, но судья не получил от них удовольствия, хотя и был голоден. Во-первых, он еще раньше обжег язык горячим чаем, а во-вторых, все его мысли были поглощены вопиющим злоупотреблением властью, что позволяет себе армейское начальство. Уныло размышлял он о том, что в столице никогда не пришлось бы решать столь мучительных задач: там детально прописанные правила точно определяют пределы компетенции каждого должностного лица, от низших до высших. Когда судья доедал лепешки, вернулся начальник стражников.
— Сейчас армейцы повели арестанта на свой пост на причале, ваша честь.
Судья Ди вскочил.
— Следуйте за мной с четырьмя людьми!
На речном причале легкий ветерок разгонял туман. Влажная рубаха судьи прилипла к плечам. «Самая подходящая погода, чтобы изрядно простудиться», — подумал он.
Тяжеловооруженный часовой проводил его в комнату, в глубине которой за грубым деревянным столом сидел высокий мужчина в кольчуге и остроконечном шлеме военной стражи. Медленными, не слишком уверенными штрихами кисточки для письма он старательно заполнял формуляр.
— Я наместник Ди, — начал судья. — Я желаю знать…
Он замолчал на полуслове, когда командир поднял голову. Его лицо было изуродовано ужасным белым шрамом, тянущимся через левую щеку ко рту. Клочковатые усы слегка прикрывали рассеченные губы. Прежде чем судья успел прийти в себя, командир встал. Он браво отдал честь и отрывисто произнес:
— Рад вашему прибытию, ваша честь. Я как раз закончил адресованный вам рапорт. — Указав в угол, где находились носилки, прикрытые рогожей, он добавил: — Вот труп, а убийца здесь, в задней комнате. Я полагаю, вы захотите отправить его прямо в тюрьму судебной управы?
— Да. Разумеется, — чуть запнувшись, отозвался судья.
— Хорошо. — Командир сложил лист, на котором писал, и протянул его судье. — Садитесь, ваша честь. Если вы можете уделить мне минуту, я бы хотел сам рассказать вам о деле.