Беседы с Айей доставляли Грегу истинное удовольствие, омраченное, впрочем, неприятным открытием. Он обнаружил, что совершенно не помнит, откуда он родом, как зовут мать, были ли у него братья или сестры. Обладая внушительным набором сведений о планетах, народах и обычаях, он почти ничего не знал о себе. Все представления о собственной персоне сводились к минимуму: зовут его Грег, он солдат, у него задание, первый этап которого выполнен, а сведения о втором он получит через пять… четыре… три дня. Видимо, чувствуя его несостоятельность, Айя избегала тем прошлого, и Грег был благодарен девушке. На благодарности ли этой стремительно взросло не понятое и не осознанное до поры чувство, или душа Грега стремилась восполнить недостаток чувственных воспоминаний, но он влюбился со всей страстью, на которую был способен.
Осознание обрушилось на Грега лавиной скрытых до поры эмоций, когда Айя предложила сходить на озеро, то самое, что в первую свою прогулку он обозвал лужей, да с тех пор так и не собрался исследовать.
Скафандр Грег снял, первый раз ночуя в пещере, и не смог заставить себя надеть обратно, что было вопиющим, но очень приятным нарушением инструкций. Помимо физического удовольствия от хождения босиком по колкой траве и обдувающего кожу свежего ветерка, тайное удовольствие доставлял сам факт неподчинения. Это непривычно будоражило инстинкты.
Озеро оказалось до прозрачного чистым и совсем не лужей: глубины в нем было метров пятнадцать. На раскаленном песчаном пляже Грег почувствовал себя яичницей на сковородке. Ему нестерпимо захотелось стянуть комбинезон и нырнуть в воду, но смущало присутствие Айи.
Вопреки обыкновению, она не стала вышучивать его неуверенность, а собрала стебельки вместе с волосами и затянула в узел, перевязав поясом.
— Спасибо, — поблагодарил тронутый Грег.
— Разве ты урод? — неожиданно спросила Айя.
— Нет. Но…
Грег не знал, как объяснить свое стеснение. Он даже стараться не стал, так и оставил незаконченную фразу висеть в воздухе, одним рывком сдернул комбинезон и нырнул.
Вода была ледяная, и он задохнулся от этого холода, смешанного с восторгом и острой радостью нового — тело его точно знало, что нового, — ощущения. Грег погрузился с головой и закричал, вынырнув, то ли еще от холода, то ли уже от счастья, неумело, по-собачьи выгреб на середину, нырнул еще раз, но вода не становилась теплее, и он поплыл к берегу.
Пробкой из бутылки выскочил Грег на берег и чуть не закричал снова, теперь уже от ощущения жара. Словно кровь разом вскипела, забурлила в его жилах и понеслась с бешеной скоростью.