Судья Ю смотрел на них, вытаращив белки глаз, и недобро качал головой, так что украшения на его шапке посверкивали в ярком свете фонариков. Музыка стала совсем тихой, создавая напряженную атмосферу, захватившую и судью Ди.
— Ну, давай же, говори! — нетерпеливо крикнул толстяк.
— Заткнись! — к немалому своему удивлению услышал судья собственный голос.
Затем раздался громкий звон гонгов. Судья Ю встал. Он выхватил документы из рук обоих истцов и передал каждому бумагу другого, после чего воздел длани, обозначая, что дело решено.
Два вельможи в изумлении рассматривали документы в своих руках.
Публика взорвалась оглушительной овацией. Толстяк обернулся и снисходительно заговорил:
— Ну, дошло до тебя наконец? Видишь, эти двое…
Слова застряли у него в глотке. Разинув рот, он смотрел на судью. Он узнал его.
— Я все прекрасно понял, благодарю вас! — чопорно произнес судья.
Он встал, стряхнул с коленей апельсиновые корки и начал пробираться сквозь толпу. За ним последовал старшина Хун, бросив последний тоскующий взгляд на сцену, где перед судейским столом предстала лицедейка, указавшая им места.
— Это о молодой женщине, выдававшей себя за мужчину, ваша честь, — взывал старшина. — Очень неплохая история!
— Нам действительно пора возвращаться, Хун, — решительно проговорил судья.
Когда они шли по запруженным народом улицам, судья Ди вдруг сказал:
— Обычно так и бывает, ждешь одного, а получается совершенно другое. Признаюсь, что в годы учебы я представлял себе работу судьи примерно такой, как только что изобразил нам на сцене судья Ю. Я думал, что буду восседать за судейским столом, снисходительно выслушивая всевозможные запутанные истории, замысловатое вранье и противоречивые утверждения. А потом как ухвачусь за какое-нибудь слабое место — и вынесу решение, разоблачив ошеломленного преступника! Что ж, Хун, теперь я знаю, что все иначе.
Они засмеялись и пошли дальше.
Вернувшись в судебную управу, судья Ди вместе со старшиной направились прямо в кабинет. Судья сказал:
— Завари мне чашку хорошего крепкого чая, Хун! И себе тоже. Затем можешь подготовить мои церемониальные одежды для торжества в храме Белого облака. Какая досада, что нам придется туда идти! Я бы предпочел остаться здесь и порассуждать вместе с тобой, насколько мы продвинулись в нашем расследовании. Но ничего не поделаешь!
Когда старшина принес чай, судья неторопливо сделал несколько глотков.
— Должен признаться, Хун, что теперь я начал понимать твою страсть к театру. Нам следует чаще посещать представления. Сначала все кажется совершенно запутанным, а затем вдруг происходящее обретает кристальную ясность. Как бы хотелось того же в нашем деле об убийстве!