Стигма, социальный остракизм и дискриминация, сопутствующие тучной телесности, очень во многом напоминают стигматизацию и дискриминацию, связанные с «неправильной» сексуальной ориентацией, этническим происхождением или расой, цветом кожи, религией или ограниченными возможностями здоровья. Однако существенная разница состоит в том, что тучность в нормативной культуре рассматривается как возникшая по вине самого человека, как телесная особенность, которую можно изменить, если только у тучного человека достанет самоконтроля и самодисциплины. Тем самым часто тучные люди рассматриваются как заслуживающие дискриминации, от которой они страдают, потому что они сами виноваты в своей тучности.
Комментарии, которые Джули Гутман, преподаватель Калифорнийского университета в Санта-Крузе, получила от студентов, записавшихся на ее курс по политике ожирения, свидетельствуют о негативном отношении к тучным людям [Guthman, 2009b]. Несмотря на то что в курсе, посвященном скептическому взгляду на «эпидемию ожирения», подробно разбиралась проблема социального конструирования и политического измерения ожирения и рассматривалась аргументация фэт-активистов, Гутман обнаружила, что многие студенты по-прежнему озвучивали доминирующие ортодоксальные представления о тучности как крайне нежелательном негативном и патологическом состоянии, свидетельствующем о неспособности человека взять на себя ответственность за свое здоровье и внешность. Некоторые студенты выразили резко отрицательное отношение к попыткам одной из приглашенных спикеров – известной фэт-активистки, гордо и открыто признающей свою тучность, – показать им, что тучность не следует воспринимать негативно. Как сказал один из студентов, «по-моему, это просто слабость – вместо того чтобы постараться похудеть, она примирилась со своей распухшей личностью… мне кажется, в глубине душе ей бы очень хотелось похудеть» [Ibid., p. 1121].
Гутман считает, что эти реакции – знак всемогущества и вездесущности дискурсов неолиберализма (см. гл. 3), культивирующих представление о свободных субъектах, которые способны контролировать свою судьбу и сами определяют свою жизненную траекторию. Ее студентам было чрезвычайно трудно рассматривать тела других людей и свое собственное тело вне этих дискурсов. Несмотря на то что курс знакомил их с альтернативным способом мышления, они все равно придерживались мнения, что личная ответственность и контроль над телом очень важны, – если не ради здоровья, то, во всяком случае, ради сексуальной привлекательности и возможности «с кем-то встречаться». Многие из них считали, что размер тела – это вопрос личного выбора, «силы воли», позволяющей сопротивляться соблазнам вредной еды, и желания «взять свою жизнь под контроль», «самосовершенствоваться». «Тучность – это выбор, а не дурацкое оправдание отсутствия самоконтроля», – написал другой студент [Guthman, 2009b, p. 1126]. Подобные взгляды систематически излагаются в новостных репортажах об ожирении в западных странах [Lupton, 2004; Boero, 2007; Saguy, Almeling, 2008; Holland et al., 2011], в документальных фильмах и телевизионных реалити-шоу о тучных людях, пытающихся похудеть [Inthorn, Boyce, 2010].